Журнал: № 2 (334), Февраль, 2022

Нам пишут: «Армагеддон кончен». Отвечаю: ничуть не бывало! Кончен Армагеддон войны, а теперь на человечество надвинулся Армагеддон Культуры. Ещё более трудный! Человек, смятенный, истощённый, духовно обнищавший, должен сокрушить многих ехидн невежества. И много этих ядовитых кобр, заползающих в жилища. (...) Итак, будем помнить, что сейчас протекает Армагеддон Культуры, и безбоязненно принесём наше мирное оружие — оно непобедимо.

Н.К. Рерих                                                                                                                          

8 января в Музее Н.К. Рериха открылась персональная выставка члена Союза художников России Владимира Антоновича Доценко «Моя Сибирь». Художник представил 30 пейзажей, выполненных маслом. Большая часть этих работ — этюды, написанные с натуры, на природе.

В.А. Доценко — участник более ста выставок на разных уровнях. Около 30 персональных выставок он провёл в сибирском регионе. Владимир Антонович — организатор пленэров, проходивших в Кузбассе, Горном Алтае, старинных русских городах, на Байкале.

Пришедшие на открытие посетители, переходя от одной картины к другой, рассматривали храмы Углича и Зеленогорска, посёлка Крапивино (Кемеровская обл.) и села Улейма (Ярославская обл.). Кого-то привлекли зимние пейзажи, кого-то многоцветье сибирской осени. Те, кто побывал на Алтае, останавливались возле этюда «Берег Катуни», сравнивая изображённый пейзаж со знакомыми им местами.

Свою речь на открытии выставки Владимир Антонович начал с благодарности за возможность представить свои работы «в таком достойном месте, как Музей Рериха — великого художника, учёного, великого философа, мыслителя». Рассказывая о том, как он пришёл к живописи, художник коснулся своего детства и школьных лет, проведённых в старинном селе Ужаниха Чулымского района Новосибирской области, где он родился в 1948 году, и того, что привело его к профессии художника: «Детство было босоногое, послевоенное, и не всегда была бумага, не всегда были карандаши. Сколько себя помню, столько и рисовал, и было это и на снегу, и на морозном окне, и какие-то вещи из соломки выкладывал. Очень повезло мне со школой. Ужанихинская средняя школа, где я учился, — это просто что-то фантастическое, таких школ, наверное, сейчас уже нет. Очень сильный коллектив педагогов был, и киностудия у нас в деревенской школе была, и театр был, и были конкурсы по рисунку. И вот как-то всё это меня очень сильно увлекло, и на меня обратили внимание — преподаватели начали советовать мне в выборе профессии».

Далее последовали Красноярская художественная школа, Иркутское училище искусств и Дальневосточный институт искусств во Владивостоке. Этот регион России очень впечатлил художника — он убеждён в том, что «там, на Востоке, наша страна не уступит по красотам Гималаям, которые видел наш великий Рерих, — взять Курилы, Камчатку... не уступит нисколько!».

Многие художники выставляли свои работы у нас в музее, разные темы затрагивались в беседах с авторами картин, очень много интересного звучало на открытии выставок, но то, о чём сказал в своём выступлении В.А. Доценко, коснувшись отдельных явлений современной жизни, имеющих прямое отношение к культуре, было очень необычным и вызвало горячий отклик у присутствующих.

«Я провожу выставки с определённой целью. Основная цель — это поддержание, популяризация традиций реалистической живописи. Я хожу по выставкам и наблюдаю такую вещь — в залах в основном присутствует беспредметная живопись, и всё это очень активно распространяется. Там нет того, что реализм взял от классицизма: патриотизм, любовь к Родине, содержательность, хотя внешне вроде бы красиво. Посмотришь и подумаешь, что, например, это абстрактное красивое пятно можно применить или использовать как эскиз для ткани, для обоев, для клеёнки. Из этой ткани можно шить прекрасные рубашки, сорочки. А вот содержание, это как-то всё улетает...»

И далее последовало неожиданное сравнение: «По телевизору мы часто слышим о продвижении НАТО на Восток. Я думаю, что так же подрываются наши устои и в религии, и во взглядах на семью, и в искусстве, являющемся одним из столпов, на котором держится духовная жизнь общества, — всё подрывается этим продвижением. Слышал, что у нас в Кузбассе — в Новокузнецке — уже проектируют музей современного искусства. Я рассматриваю это как продвижение НАТО с его западной культурой. Ну и получается, что я боец реалистического искусства. Вот с этой целью я решил провести в этом году несколько выставок в Новосибирске и, может быть, ещё в близлежащих населённых пунктах. Новосибирск очень большой город, и я почувствовал, что люди интересуются настоящей живописью... Конечно, я чувствую, что будут и противостояния, но сейчас в каждом окопе каждый штык очень важен. Я думаю, что, проводя эти выставки, популяризируя живопись, я внесу свой вклад в отстаивание тех идеалов, за которые и Николай Рерих выступал».

Так неожиданно гостем музея оказался не просто сибирский художник, но просветитель и пропагандист подлинного искусства. Из зала раздались возгласы: «Вы не один. Мы Вас поддерживаем в такой борьбе!»

На вопрос о получении образования и о том, легко ли это было, Владимир Антонович рассказал: «Вы знаете, время было советское, небогатое, но очень свободное и счастливое. Вот, например, устраивались просмотры в Академии художеств, когда мастерские открыты для свободного доступа — для горожан, для всех. И я, студент, садился на самолёт и летел в Ленинград в академию, чтобы там всё это посмотреть. Сейчас люди из Владивостока не могут выехать в отпуск, а я вот так запросто, получая стипендию... Конечно, всякие были сложности. Ездил я по собственной инициативе на пленэрную практику в Карелию. В основном на товарных поездах. В товарняках есть вагоны хвостовые, там маленькая площадка, крыша. Очень часто я ездил так: брал билет до первой станции, а дальше проезжал зайцем. Часто меня высаживали, но бывало и такое: еду я с рулоном бумаги, сумка с красками, из Ленинграда до Петрозаводска в Карелии; осматривает товарняк милиция, железнодорожники: "О, спускайся на землю!" Но потом выслушивают всю мою историю и разрешают вернуться обратно: "Езжай дальше". Ну, перипетии всякие были.

Меня очень интересовала одно время русская архитектура — то, что сохранилось на русском Севере, куда не зашли татары, а лишь обложили данью, — там же камень, вода, лес, лошадям условий не было. И там сохранился весь русский уклад, русская архитектура, старинные дома... Там вообще всё очень русское, православное; очень много часовен. Идёшь по лесу, и можешь встретить маленькую часовню. Поместиться в ней может один человек, второй уже не войдёт; в часовне икона — можно помолиться.

Там совершенно другие нравы. Когда я в 1960-е годы ездил туда, там никто не закрывал двери на замки, калитки, достаточно было хворостину к двери приставить, когда хозяина дома нет, и всё.

Все эти путешествия, конечно, обогащали, расширяли кругозор. Работал я постоянно, с утра до вечера, работал, рисовал. Из одной командировки я привёз очень много, 400 листов. Сейчас и строй поменялся, и всё стало другим...»

От себя добавим, что в студенческие годы Владимир Антонович ездил также на пленэры на Сахалин, Курилы, на остров Попова, озеро Байкал, в Кижи.

«Какие песни мы пели, какое глубокое содержание было в них! "БАМ — это колокол наших сердец..." и другие. Разве можно сравнить с тем, как и о чём поют сейчас? Это было время созидателей. Жили бедно, но старались, чтобы было больше созидателей, первопроходцев, была романтика, был энтузиазм, и всё это, конечно, не на голом месте появилось. А что сейчас у нас? Бывший министр образования как-то сказал, что нам сейчас нужно не созидателей воспитывать и создавать, а грамотного потребителя».

Отвечая на вопросы посетителей, художник вновь вернулся к тому, насколько важны и значимы­ в жизни человека его первые учителя: «Когда говоришь о живописи, об искусстве, то и своё мировоззрение проявляешь, — это неизбежно. Становится ясно, почему ты этим занимаешься, почему так думаешь. В школе у нас были такие фантастические преподаватели! Я не знаю других таких школ, чтобы там учителя закончили школы с золотыми медалями, институты с красными дипломами и потом приехали в деревню, и палкой их из школы не выгонишь. Летом, в свои отпуска, они в походы с нами многодневные ходили...»

На традиционный вопрос о дальнейших творческих замыслах Владимир Антонович ответил:
«У меня есть целый ряд проектов, которые нужно обязательно реализовать, пока здоровье не беспокоит, чтобы спокойно потом уйти. Жанровая и историческая живопись — это у меня основное. Чтобы написать картину, нужно на определённом уровне поддерживать живопись. Если этот инструмент не будет отточен — как же потом картину исполнить? — Поэтому я занимаюсь пейзажем».

После выступления художника микрофон взял сотрудник музея С.А. Деменко: «Мы очень рады, что волны жизни прибили к нам, в наш окоп, такого замечательного бойца. Хочу напомнить драматическую, но и торжественную формулу, которой Н.К. Рерих подвёл итоги такому грозному событию, как Вторая мировая война: после испытания огнём и мечом народам Земли придётся ещё пережить Армагеддон Культуры. Поэтому слова "окоп", "боец" сейчас очень актуальны и нам очень близки, и не удивительно, что эта выставка появилась в этих стенах и мы познакомились с Владимиром Антоновичем.

Желаем Вам творческих успехов и постоянного вдохновения. Знайте, что у Вас есть единомышленники, которые надеются увидеть Ваши жанровые и исторические работы. Желаем осуществить все Ваши планы!»

Долго в этот день посетители оставались в музее, беседуя с Владимиром Антоновичем Доценко.

На прощанье художнику был подарен альбом «Николай Рерих» с пожеланием представить в стенах музея свои работы и других жанров.

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: