Журнал: № 11 (271), Ноябрь, 2016

Р.П. Кучуганова, с. Верхний Уймон, Республика Алтай¹

¹ Доклад на конференции СибРО, посвящённой 90-летию пребывания Центрально-Азиатской экспедиции Н.К. Рериха в Сибири (с. Верхний Уймон, 6 – 7 августа 2016 г.).

Мы собрались в этом зале, чтобы отметить памятный юбилей. 90 лет прошло со времени пребывания Николая Константиновича Рериха на Алтае, но он был здесь недолго. Вот замечательные слова Николая Константиновича: «...влечёт к себе Сибирь Великая»², «Здесь будет оплот эволюции»³. Почему именно в Сибири? И почему сердце художника, учёного тянулось на Алтай? Наверное, не только потому, что его звала сюда изумительная природа. Ещё он хотел видеть искренних, душевных людей, которых называли кержаками. Про Уймон так бы сказали: «У вас голимы кержаки». Но они себя называли не кержаками, а «стариковскими». Не принимая Никоновскую реформу и считая древнюю православную веру самой истинной, самой чистой, «стариковские» тем не менее признают: «Всё одно — и никониане, и православные, в Бога-то одного веруем». Утверждая, что «есть семьдесят семь вер и из каждой хоть один да спасётся», веры они своей не меняют. «Веру переменить — не рубашку переодеть». В свою же общину достойного человека они примут обязательно: нельзя человека от себя отталкивать.

Уймонские кержаки, которые являются наследниками и продолжателями староверия, так называемые беспоповцы, церковь и священников не признают. Духовная власть в такой старообрядческой общине принадлежит уставщику, или наставнику, которого выбирают всей общиной из самых уважаемых людей. Это добродетельные, т.е. делающие добро, люди. Недаром в народе говорят: «Человек умирает, а доб­рые дела живут». Вот и имели они, эти наставники, безграничный авторитет в народе. Их благодеяния, их наставления детям и внукам не забывают. О них в Уймоне любят в первую очередь вспоминать и рассказывать. Когда сын не слушался родителей, ему говорили: «Пойду к дедке Ивану, помощи просить». Сын в ногах будет валяться у родителей, чтобы только к дедке Ивану не ходили.

Татьяна Устиновна Питенёва во всей округе слыла шибко добродетельной. После войны, когда по всем деревням ходило много нищих, у неё без ужина никто не оставался. Она сама не поужинает, но накормит и напоит. Мало того, и в бане помоет, и от вшей одежду пропарит. Дочка её, Варвара Герасимовна Чернова, вспоминала: «Отец, бывало, на неё за это ругался. Она только улыбалась и говорила: "Ну чё теперь". Никогда не смотрела, какой веры человек, кто к ней пришёл, алтаец или русский, всех привечала. Накормит, напоит, разговорит». Варвара Герасимовна действовала всегда по завету матери: не пренебрегать человеком, каким бы он ни был. Утверждала: «Гордый человек не спасётся. Пусть ты даже не нажил богатства своим трудом, но всегда делай благо людям, и Господь спасёт твою душу. Ведь сказано: всё богатство от Бога. А если людям нет от тебя никакой помощи, Бог отступится от тебя».

«Гордиться ничем не надо», — предостерегают своих детей староверы. Сделал добро и погордился — вот и нет добра. Тому же, кто благодеяниями тешит свою гордыню, скажут: «Доброе-то дело само себя хвалит. Хорошее или плохое ты делаешь, залучаешь вперёд себе, притягиваешь в будущем. Всё сотворённое человеком походит, походит по жизни и обязательно к тебе вернётся. Невдолго-коротко к тебе придёт». На этой подмеченной стариками закономерности круговорота судьбы и покоится представление о справедливости, воздаянии.

«До самой смерти мама в памяти была. Говорила: "Господь Бог, должно быть, мне память за добро дал"».

«Родить трудно, научить добру ещё труднее», — гласит народная мудрость. Поэтому наука добра не абстрактного, а спаянного жизнью добра живо­творящего — одна из главных наук для староверов. Она была разработана до мелочей, утверждала доб­рый обиход. Законы почти всегда раскрывались на примере людей, живущих рядом. «Ты добром врачуй сердца людские. В тебя плюют, а ты не плюй, улыбайся человеку. Знай своих врагов в лицо и отплачивай добром. Если тебя обидели, ты встань лицом на восток, помолись, пожелай им добра и здоровья да пожелай им злата-серебра. Вот когда короба их наполнятся, они про тебя и забудут, а ты будешь жить в мире и согласии».

От известного в Уймоне присловья: «Приготовь домашним пищу, а потом отдай её нищему» — ниточка воспоминаний тянется к Левону Чернову. Старики рассказывают: «Дед Левон уж шибко был добродетельным. Семья была богата, много скота держали. Милостину сильно подавали. Настряпают хлеба, всякой стряпни и привозят в Уймон. Всему Уймону подавали».

А вот другой опыт. «Я сколько бы в заём ни давала, никогда не говорила, чтобы обязательно вернули, а говорила: "Как из нужды вылезете, по возможности принесите. Ну не отдадите — Бог с вами". Это из дорогих дорогого милостина. Потайная милостинка это называется».

В таком деликатном деле, как милостина, особая чуткость нужна. Ведь случай на случай не приходится. Рассказывают уймонские старики такую притчу. «Пришла женщина за милостиной. Одежда на ней дряхлая-предряхлая. Хозяин пожалел её, сунул руку за милостинкой, а достал совсем немного. А пришла другая женщина — опрятная, пригожая. Он сунул руку за милостинкой и много дал. Он всё размышлял: да как же это? И посоветовался с Господом Богом. Господь Бог сказал ему: "Так вот та странница в худой одежде — не нищенка, а принарядилась, чтобы ей побольше подавали. А та, что в доброй одежде была, обнищала совсем, но быть неряшливой, ходить в потрёпанной одежде ей гордость не позволяла"».

Стариковская мудрость подскажет ещё одно важное правило: под одним окном выпросить надо, а под другим подать. Чтобы не заглохло нигде добро.

Староверы легко расстаются со своими вещами, если увидят чей-то устремлённый на них взгляд. «Приехала как-то мама в гости, — вспоминала Матрёна Серапионовна Артоболевская, — а на хозяйке сарафан уж шибко красивый, глаз не отвести. Та и говорит: "Глянется?" — "Глянется". Пошла и принесла много сарафанов и сказала: "Вот, берите и носите с девчонками"».

Хозяин будет радоваться не меньше, чем тот, кого он одарил. Если кто смотрит на скотинку — хозяин говорит: «Выбирай, какая тебе глянется». — «Вон та чёрненькая тёлочка». И возьмёт эту тёлочку. А хозяин будет радоваться, что он смог сделать добро человеку.

Я скажу вам притчу, что в Уймоне ходит. «Богатый человек копил всю жизнь злато-серебро. Измывался над народом, последнее отнимал. Один амбар полный добра, второй амбар, третий. Пришло время ему заболеть. Совсем худой стал. Как-то он едва-едва поднялся, вышел из дома, огляделся кругом — нет амбаров, ни одного, ни второго, ни третьего, а вместо амбаров только змеи крутятся. Мужик едва выговорил: "А где добро моё?". А змеи ему в ответ: "А мы и есть твоё добро"».

Не вспомнят староверы про богатого человека и его умение из всего извлечь выгоду. Если захотят оценить чьи-то достоинства, вес в обществе, скажут: «Дед Филимон всегда для людей жил». Или: «Он не сам про себя, он хороший мужик был». «Она для нас всю душу клала». Лучшей характеристики человеку не надо.

Говорят: что человек думает, тем он и становится. «Думай доброту», — учат стариковские, тогда и добрые дела, добротворчество станут для тебя такими же естественными, как дыхание, и согреют чужую душу и спасут твою собственную. Они нам наказывают: «Делай так, чтобы возле тебя человека теплом одело». Думая о спасении своей души, староверы имели ясное представление о том, что предопределит их состояние после перехода за черту жизни. Делать надо только добрые дела. Придёт такое время, когда за тебя не заступятся ни мать, ни отец, ни брат, ни сестра, а заступятся за тебя только добрые дела. Может быть, поэтому стариковские называют себя ещё и добрыми, тем утверждая главный принцип своей веры: одна вера не спасёт, нужны добрые дела. Нет веры без добрых дел.

Даже по тому, как здороваются, ты узнаешь, что за человек, считают уймонские старики. И не без сожаления вспоминают: «Вот раньше было так: идёшь мимо человека, снимешь шляпу, поклонишься ему, поздороваешься». Однако не только этим забытым приветствием исчерпывались проявления уважения и внимания. Если ты встретил человека даже малознакомого, надо обязательно поздороваться с ним, остановиться, поговорить, пошутить, сказать ему доброе слово.

Матрёна Серапионовна Артоболевская рассказывала: «Я уж больша была, замужем, шла мимо тяти, прошла и сказала: "Здорово живёшь, тятя". Остановил он меня и говорит: "Ты пошто така бессовестна? Ты пошто не спросила: как, тятя, живёшь?"».

Отношение староверов к человеку было живым воплощением христианской заповеди о любви к ближнему. Она проявлялась в удивительной теплоте, искренности, сердечности, уважении, бережности, сострадании, желании понять, поставить себя на место другого, способности простить и, что не менее важно, способности «проститься», т.е. попросить прощения самому. Вот обидел тебя человек, а ты подойти к нему и скажи: «Прости меня ради Христа!» — и отойди от него. Не глаголь про него. Время пройдёт, он сам поймёт. Он к тебе же обязательно потянется.

Я вам притчу расскажу. «Идут два Апостола по земле, а навстречу им мужик, и говорит: "Милы мои, сколь у вас работы! Праздника нет, отдохнуть некогда". Тогда один из Апостолов отвечает: "Как это нету праздника? Есть у нас праздник". — "А какой праздник?" — "А вот когда невиноватый у виноватого прощения попросит, это и есть Апостольский праздник"».

Если где сталкиваются разные интересы, взгляды, надо уважить человека, прислушаться к его просьбам, доводам. Искать, как теперь говорят, компромисс. А если кто всё же поругался, то грех на том, кто не простил. Исповедуя терпение, смирение, считали, что проститься, просить прощения надо не только у того, кого ты обидел, но и у того, кто тебя обидел. Варвара Герасимовна Чернова говорила так: «Наша загвоздка-то в чём? Не в том, что мы грешим, а в том, что не умеем проститься».

Вот ещё несколько уймонских историй о том, как с обидами справляться в жизни. «Соседка у бабы Дуни была — ой своенравна! Как чуть, так поругацца: то из-за коровы, то не туда поливнá течёт, то воротчики не так закрыли. А наша баба Дуня ходит по ограде и сокрушается: "Это ведь я её на грех навела". Вечером не выдерживала, шла к соседке и говорила: "Васенюшка, да прости ты меня ради Христа! Ведь это я тебя на грех навела"».

Мы же так не умеем. Они говорят: «Мы такую душевность не сохранили».

«Вот ты погляди. У меня соседи. Они меня обижали, я с ними ругалась, я на них жаловалась. А потом вспомнила, что мама говорила: "С соседом не бранись, перетерпи, надо будет, пойдёшь к нему не за мукой, так за золой. Баня загорится, сосед-то пригодится". И стала их привечать: то пирожком угощу, то поговорю с ними по-доброму. Так они мне и заборы исправили, и дрова раскололи, поленницы сложили».

«Мама говорила: "Тебя обидели. Они тебе зло, а ты им благо". Я пока молода была, то думала: "Ну с чего же это?" А когда повзрослела, то поняла, что он тебя обижает, а потом к тебе же и тянется».

Что делать? Как вести себя в ситуации назрева­ющего конфликта? Как его избежать? Этим непростым и всегда актуальным вопросам староверы придавали большое значение. В наказах стариков, основанных на личном опыте, и в бытовавших у уймонцев пословицах, поговорках, в которых кристаллизован коллективный опыт, можно найти немало ценных советов на этот счёт.

Знали кержаки, что, если тебе нагрубит кто-нибудь, надо помолиться за него, промолчать. Обижают те­бя — не надо гневаться. Они говорят так: «Не спорь, не доказывай и не оправдывайся».

Умели в ранешней деревне промолчать или придержать язык, лишнего ничего не сказать, не раздуть вспыхнувшую искру в бушующий пожар. Всегда советовали: «Не разжигай, туши, пока не разгорелось». Киприан Семёнович Огнёв нам наказывает: «Прежде чем что-то сказать, ты несколько минут подумай. Остановись и подумай. Раньше думали, чё сказать, а сейчас —
не сказал, а отрубил. Ранешна деревня лучше была».

Сварливость, неуживчивость вызывали жалость к человеку, который сам страдал от этой болезни.

«Стариковские» никогда не были ханжами, святошами, которые больше пекутся о чужих прегрешениях, чем о своих. Они говорят: «Свои грехи, о них и думай».

Обладая глубинным знанием жизни, заключённым в заветах стариков, они с пониманием смотрели на всё происходящее.

«Господь Бог на земле бы жил, так тоже б нагрешил».

Осторожно надо, бережно обращаться с человеком, чтобы его не задеть, не обидеть. «Не обижай человека на земле» — один из главных заветов стариков, веками хранимых уймонскими кержаками. Когда уходишь от них, надо сказать: «Простите меня ради Христа!» Они скажут: «Бог простит. Меня прости». Я у них спросила: «Почему так-то?» Они говорят: «А вдруг мы, пока с тобой сидели, задели как-то друг друга. А вдруг мы друг друга как-то вперёд обидели. А вдруг мы с тобой больше никогда не увидимся».

Наверное, в слабом, грешном, земном человеке «стариковские» видели нечто большее, чем обычно принято считать. Ведь неспроста же Валентина Антропьевна Зензина говорила: «Человека надобно всегда до воротчиков проводить. Не человека провожаешь, а ангела. Встречаешь-то ты человека, а провожаешь-то ангела».

Люби людей, чтобы люди любили тебя.

Уважай сам себя, так и люди уважат тебя.

Не отвечай на зло злом.

---

² Рерих Н.К. Славной Ермака годовщине! Всем сибирским друзьям! Всем сынам Сибири сердечный привет! // Твердыня Пламенная. Рига, 1991. С. 229.

³ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. Новосибирск, 2014. С. 350.

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: