«"Героикой" Николай Рерих назвал сюиту своих картин, но мотив героизма характерен для всего его искусства, — пишет Р.Я. Рудзитис. — Внутреннее содержание его картин в прямом и переносном смысле звучит как призыв к подвигу. (...) Этот героический лейтмотив у Рериха звучит не только во имя освобождения человека от ига несправедливости и духовной темноты, во имя восхождения человечества, но и во имя эволюции всей живой природы, эволюции Космоса»¹.

Известный исследователь творчества Н.К. Рериха П.Ф. Беликов отмечает: «Право творить историю дано лишь борцам за новый мир. И тут следует отметить характерную для Рериха черту. Его гуманизм, человечность, широкие обобщения и миротворчество не имеют ничего общего с беззубым непротивлением и сюсюкающей сентиментальностью. Достаточно перечислить название картин разных годов: "Дозор" (1905), "Бой" (1906), "Сеча при Керженце" (1911), "Майтрейя" (1925), "Меч Гессара" (1932), "Огни Победы" (1940), "Поход Игоря" (1941), — чтобы убедиться, какое место занимали в идеологии Рериха понятия: героизм, борьба, подвиг, воин, мужество, бесстрашие. Считая войну проявлением дикости, Рерих одновременно писал: "Оборона Родины есть долг человека... Великая Родина, все духовные сокровища твои, все неизреченные красоты твои, всю твою неисчерпаемость, во всех просторах и вершинах мы будем оборонять. Пусть в обновлённой кузнице мужественно куётся меч обороны и труда".

Рерих хорошо знал, что против разъярённого тигра выходят с мечом, а не с пальмовой ветвью. Может быть поэтому некоторые называют искусство Рериха суровым. Но человеческую сердечность Рерих видел в суровости долга, а не в сентиментальности, которую он называл суррогатом любви»².

Путешествуя по Азии, Н.К. Рерих собирает материалы о герое бурято-монгольского эпоса — легендарном Гессер-хане. Николая Константиновича интересовало происхождение Гесэриады — грандиозной поэмы, названной западными учёными Илиадой Центральной Азии. «Поучительно видеть, как прошла Гесэриада по всему сердцу Азии. Народы сложили свои лучшие думы»³.

Н.К. Рерих исследует и древние наскальные изображения. В статье «Меч Гессар-Хана» он пишет: «Древнее урочище Карга. Остатки старинного укрепления. (...) Главное внимание привлекают многочисленные рисунки на скалах. Опять бараны и лучники. Очень древние. Лама Мингиюр с гордостью зовёт к камню, на котором изображение меча. Вот почему задумывалась картина "Меч Гессар-Хана". Где же мы видели эти характерные формы меча-кинжала? Видели их в Минусинске, видели на Кавказе, видели во многих сарматских и кельтских древностях. Всё к тем же соображениям, к переселению народов ведёт этот меч, так отчётливо запечатлённый на древней, веками заполированной, коричнево-пурпурной поверхности камня. Знак ли битвы, знак ли мужественного прохождения? Или забытая граница? Победа?

Тут же и легенда о воинах Гессар-Хана, пришедших издалека и осевших здесь. (...)

А вот и старый Пинцог, певец-сказитель саги о Гессар-Хане. Сидит степенно на полу моей мастерской и сказывает, а затем и поёт речитативом стих о великом герое Ладака, Тибета, Китая. (...) Всё отмечено: как собирается герой противу врагов, как он раньше похода принимает мудрые советы сестры отца своего, как он готовит оружие... (...) "А знаете ли вы здесь, что в Каме есть палаты Гессар-Хана, где вместо балок лежат несметные мечи воинства Гессар-Хана?" — "Не только в Каме, но и в Цанге воины Гессара сложили такой памятник", — вставляет слово примолкший лама. В один раз певцу не сказать всех Гессара подвигов. Нужно сказать и о мудрой жене героя Бругуме. Нужно не забыть сподвижников и все победы несокрушимого защитника правды. (...)

Картина "Три меча" пусть изображает древний рисунок на камне вблизи Кейланга, главного города Лахуля. (...) Местные изображения на скалах и камнях достойны изучения. (...)

В урочище Карга и около самого Кейланга (Лахуль) найдены нами изображения мечей. Значение этих изображений загадочно, но особенно интересно, что форма их совершенно совпадает с формою бронзовых мечей и кинжалов минусинского сибирского типа, так характерных для первых великих переселенцев. Не будем делать ни предположений, ни тем более выводов, но занесём эту поучительную подробность как ещё одну путеводную веху. (...)

А вот и редкое изображение самого Великого Гессар-Хана. Около воителя собраны знаки его перевоплощений и всё то памятное, что не должно быть забыто в этой великой эпопее. На ступенях трона стоят тибетские сапоги. Ведь это те самые сапоги-скороходы, отмеченные в подвигах Гессар-Хана. Но стоят они близко, это значит, что великий воитель нового мира уже готов к подвигу. Скоро он войдёт»⁴.

¹ Рудзитис Р.Я. Космические струны в творчестве Николая Рериха. Минск, 2009. С. 91.

² Беликов П.Ф. Об идеологии творчества Н.К. Рериха // Непрерывное Восхождение. Т. 1. М., 2001. С. 227.

³ Рерих Н.К. Душа народа // Листы дневника. Т. 2. М., 2000. С. 410.

⁴ Рерих Н.К. Твердыня Пламенная. Рига, 1991.
С. 181 – 185.