Журнал: № 2 (370), Февраль, 2025

Многих русских художников XIX и XX веков заинтересовал фольклор, в том числе былины — эпические сказания о богатырях времён князя Владимира Красное Солнышко и вечевого Новгорода. Можно вспомнить И.Е. Репина, В.П. Верещагина, А.П. Рябушкина, В.М. Васнецова, М.А. Врубеля, И.Я. Билибина и других. Рассмотрим, какое место в художественном, а также литературном и эпистолярном наследии Н.К. Рериха заняли былины.

Можно выделить три периода, в которые Н.К. Рерих обращался к былинным сюжетам.

Первый — это ранний этап творчества. В период обучения в Академии художеств Н.К. Рерих делился размышлениями со своим другом Леоном Антокольским: «Чудная это вещь — эпическая поэзия. Совсем она меня в полон забрала. (...) Какая глубина в этой народной старине!»². А тот ему однажды писал: «...самый жанр, который тебе наиболее подходит, — народный эпос — уже давно признан тебе бесспорно свойственным»³. Мысли на ту же тему есть и в письме Н.К. Рериха к В.В. Стасову: «А тут ещё такие отношения... где при мне... говорят, что Васнецов человек ограниченный, ибо заниматься родным эпосом может только ограниченный человек; ведь это меня хотели обидеть...»⁴. Кстати, имя В.М. Васнецова было значимым для Н.К. Рериха: в альбоме сестёр Шнейдер в 1900 году он на вопрос о любимых художниках назвал только одно имя — имя автора картин «Алёнушка» и «Три богатыря»⁵. Приблизительно в этот же период появляются и первые работы Н.К. Рериха, посвящённые былинам, — «Богатырь» (1895), «Вечер богатырства Киевского» (1895 – 1896), «Утро богатырства Киевского» (1896).

Самым первым был рисунок «Богатырь». В «раздольице чистом поле» стоит богатырь. Хотя имя его художником не указано, но по седым бороде и волосам можно догадаться, что это «стар казак» Илья Муромец, стоящий на заставе. У ног богатыря — щит с изображением креста, в руках — огромный меч, а на его шлеме сидит птица — вероятно, ворон, вещая птица.

В этот же период Н.К. Рерих пишет отклик на картину Ф.И. Рерберга «Илья Муромец и нахвальщик» (другое название — «Богатырская застава», 1895, Дальневосточный художественный музей, Хабаровск): «Какой именно психологический момент имел художник в виду, осталось совсем неясным, стало очевидным только, что художнику чужд дух и стиль наших былин и что не всякий старик, одетый в кольчугу, шишак и посаженный на битюга, может олицетворять наиболее ясно очерченный былинами тип Ильи Муромца. Работая в этом направлении, можно искать или психологического момента, или же общего настроения — ни того, ни другого не было в картине г. Рерберга»⁶. Будто бы желая соответствовать своим собственным словам, он выбирает для своих парных полотен «Утро богатырства Киевского» и «Вечер богатырства Киевского» предельно драматичные моменты: в «Утре» — момент обретения силы Ильёй Муромцем от умирающего богатыря Святогора («Ложился Святогор во чудный гроб / И принял он себе смерть великую, / Тут простился Илья со богатырём / И поехал во раздольице чисто поле»), в «Вечере» — конец богатырской эпохи, гибель богатырей, их окаменение («Сила небесная ростёт, ростёт, / На богатырей боем идёт. / Испугались могучие богатыри / Побежали... и окаменели»). Культуролог, исследователь былинного эпоса А.С. Миронов высказал мысль о возможности влияния на идею этого живописного диптиха последней части тетралогии Р. Вагнера «Кольцо Нибелунга», которая называется «Гибель богов» (1874) или, в более точном переводе, «Сумерки (вечерние сумерки, закат) богов» — как известно, Н.К. Рерих ценил музыку этого композитора⁷.

Видимо, не без оснований молодой художник признавался, что эпическая поэзия его «в полон забрала»: так, в этот период он становится автором ещё и некоторых текстов, написанных в былинном духе. Первый — авторская былина «Из-под кустышка, из-под ракитова...», где в аллегорической форме изложена история несправедливого изгнания А.И. Куинджи из Академии художеств. Второй — сопроводительный текст к картине «Сходятся старцы» «Дремлет земля Святорусская...», в котором собственно былинных речевых конструкций значительно меньше, чем в сочинении о А.И. Куинджи, однако величавость слога и отнесённость к доисторическим временам явно свидетельствуют об ориентации автора на жанр былины.

Второй период обращения Н.К. Рериха к образам былин — это время создания живописной сюиты «Богатырский фриз» (1910), состоящей из восьми сюжетных и одиннадцати декоративных композиций для оформления интерьера. Характерно, что и «Утро богатырства Киевского», и «Вечер богатырства Киевского» были эскизами декоративных фресок, но воплощения в интерьере они не получили, при том что сам художник признавался: «Последнее время я мучим несбыточной мечтою, чтобы мне предоставили зал какого-нибудь музея, чтобы написать в нём "Начало Руси", покрыть все стены живописью от пола до потолка, растолковать целый период, чтобы вошедший в это помещение сразу переносился в эту поэтичную эпоху»⁸.

Приблизительно так и получилось в доме петербургского купца Ф.Г. Бажанова. Декоративные панно создавались специально для большой столовой дома. В помещении были хоры — антресоли, и по сторонам от них расположились эпический певец «Баян» и будто бы внимающий ему «Витязь». Далее по часовой стрелке, разделённые высоким камином, были помещены «Вольга» и «Микула Селянинович». Торцевую стену занял «Садко». На стороне комнаты, где находятся окна, были помещены «Илья Муромец» и «Соловей-разбойник». Панно «Город» и одиннадцать декоративных композиций с растительными и архитектурными мотивами предназначались для художественного обрамления оконного пространства.

Искусствовед В.И. Плотников, исследовавший, как фольклор отразился в русском искусстве второй половины XIX века, по хронологическим причинам не рассматривал «Богатырский фриз», однако к характеристике этой работы Н.К. Рериха очень подошло бы следующее замечание исследователя: «Характеру фольклора в определённой степени отвечает использование живописцем сюиты картин, объединённых единым замыслом. Придавая каждой картине пластическую самостоятельность и законченность, художник всё-таки прямо включает в свои средства фактор времени, тем самым сближаясь с искусством слова»⁹. Это наблюдение может быть применимо к парным работам из «Богатырского фриза» — «Баян» и «Витязь», «Вольга» и «Микула» и особенно к «Илье Муромцу» и «Соловью-разбойнику», где на одном полотне показано, как богатырь целится, а на другом мы видим уже поражённого стрелой Соловья-разбойника.

Для оформления Дома Бажанова Н.К. Рерих из всех былинных сюжетов, которых известно более шестидесяти, выбирает три: «Вольга и Микула», «Садко» и «Илья Муромец и Соловей-разбойник». Каждый из них является по-своему уникальным: «Вольга и Микула» считается одной из самых древних русских былин, в ней показано превосходство пахаря над воином; «Садко» — редкий сюжет, имеющий бесспорно новгородские корни; «Илья Муромец и Соловей-разбойник» воспевает первую поездку главного богатыря русского эпоса, во время которой он совершил подвиг во имя государства — расчистил прямоезжую дорогу до Киева. Формулируя кратко, можно сказать, что перед входящими в столовую предстают по одному образцу былин трёх основных циклов русского эпоса: докиевского («Вольга и Микула»), киевского («Илья Муромец и Соловей-разбойник») и новгородского («Садко»).

Каждый из используемых сюжетов оказывается по-своему притягательным для самого художника. Так, былину, в которой говорится о превосходстве силы пахаря Микулы над силой воина Вольги, он однажды охарактеризовал так: «...одна из древнейших былин о торжестве земледелия и строительства»¹⁰. Относительно новгородского сюжета о купце и гусляре Садко Н.К. Рерих заметил: «Палаты Садко, новугородская пристань, корабли — всё это мне так знакомо»¹¹; как известно, Н.К. Рерих очень любил древний Новгород. Кстати, в идейном отношении рериховский «Садко», как нам кажется, являет собой любопытное схождение с основным признаком русских былин — формульным языком. Текст былины состоит из многочисленных так называемых формул, «общих мест» (loci communes), «бродячих» мотивов — разного размера устойчивых словесных выражений, отшлифовавшихся за время многовекового устного бытования произведений.
Нечто сходное можно увидеть и в панно «Садко»: как отмечал сам художник, это его произведение включило в себя мотивы из других его картин: «Сегодня рисовал "Садко", кажется, будет недурно. Конечно, это будет соединение заморских гостей с городком, но ведь и сюжет того же требует»¹². Обращаясь же к сюжету об Илье Муромце и Соловье-разбойнике, Н.К. Рерих применил свои знания в области истории и археологии. Соловей-разбойник, несмотря на имя, согласно былинам, имеет многочисленные человеческие признаки, но при этом живёт в «гнезде». И Н.К. Рерих находит способ изобразить «гнездо», пригодное для человекоподобного персонажа, — он «поселяет» его в древнюю свайную постройку.

Третьим периодом обращения Н.К. Рериха к былинной тематике можно назвать конец 1930 – начало 1940 годов. В это время был написан новый Микула — «Великий Пахарь — Микула Селянинович» (1937). Сам автор описывал его так: «Над тёмным силуэтом земли возносится в облачно-небесном обличии богатырь труженик. Пашет и посеет потом. И пожнёт жатву»¹³. Увы, его изображение дошло до наших дней только благодаря чёрно-белой репродукции в каталоге, оно было уничтожено самим автором в период Второй мировой войны. Н.К. Рерих писал в 1943 году: «Сейчас Светик и я заняты странным делом — уничтожаем некоторые свои прежние картины, чтобы выгадать холст для новых. Так, "Микула" дал место для "Вести Шамбалы", "Монастырь Сису" уступил холст для "Ведущей". У Светика "Заветы Учителя" превратились в "Андромеду", "Христос" — в "Дамаянти"... Что делать, нет холста для темперы! А выписать неоткуда —
Армагеддон гремит! Конечно, иногда после приходится пожалеть о таких харакири»¹⁴.

Таким образом, колористическое решение и отдельные элементы полотна навсегда останутся для нас неизвестными. Однако совершенно очевиден необычный замысел художника: по формулировке Ю.Ю. Будниковой, «небесные громады облаков слагаются в фигуру былинного пахаря»¹⁵. Исследовательница обратила внимание на то, что связь былинного пахаря Микулы с небом появляется и в поэзии Н.А. Клюева, современника Н.К. Рериха, объединённого с ним кругом общения во время создания Общества возрождения художественной Руси и строительства Фёдоровского городка в Царском Селе. Так, в стихотворении этого поэта 1913 года с характерным названием «Белая Индия» небо определяется как «Микулов бороздчатый глаз»¹⁶.

Думается, для правильного понимания картины будет полезно и обращение к очерку Н.К. Рериха «Небесное зодчество» (1939): «От самых ранних лет небесное зодчество давало одну из самых больших радостей. Среди первых детских воспоминаний прежде всего вырастают прекрасные узорные облака. Вечное движение, щедрые перестроения, мощное творчество надолго привязывали глаза ввысь. Чудные животные, богатыри, сражающиеся с драконами, белые кони с волнистыми гривами, ладьи с цветными золочёными парусами, заманчивые призрачные горы — чего только не было в этих бесконечно богатых неисчерпаемых картинах небесных!»¹⁷ Может быть, художник в Индии в это время увидел такие облака? И они напомнили ему о его далёкой Родине и её героях? В 1940 году художник писал о картине: «Мой "Микула Селянинович" прошёлся здесь [в Индии] по четырём городам. (...) Сейчас столько смущения повсюду, что радость особенно нужна. Хороша радость, живущая в красоте и научной реальности. На просторах русских столько ещё не вскрытого. Пусть Микула богатырски выоривает русскую славу. Всё, что найдёт народ русский, будет к украшению и прославлению. Русь захороненная, Русь подземная, покажись во всём величии!»¹⁸

В этот же период создаётся ещё и комплекс живописных работ, который часто совокупно называют Богатырской или Героической серией. К нему относятся в том числе такие картины на былинные сюжеты, как «Настасья Микулична» (1938 / 1940-е), «Святогор» (1938 / 1942), «Богатыри проснулись» (1940).

В этот, восточный, период своей жизни художник показывает русских богатырей в восточном антураже. Сильнейший богатырь русского эпоса, передавший свою силу Илье Муромцу, Святогор, показан в Святых горах, где он жил, согласно былинам, но они очень напоминают горы гималайской серии Н.К. Рериха. В очерке «Русь — Индия» (1944) художник риторически вопрошает: «В каких горах жил Святогор?»¹⁹ Восточные черты просматриваются и во внешности русской богатырки, способной сражаться с самим Добрыней Никитичем или Дунаем Ивановичем, Настасьи. Эта героиня также по-своему была интересна художнику: «...Настасья Микулична — величественный прообраз русского женского движения — давно был нам близок. Характерно женское движение в русском народе — в народах Союза. Выросло оно самобытно, как и быть должно. Женщина заняла присущее ей место мощно, как поленица удалая. (...) Народы волею своею показали здоровое, преуспевающее строительство»²⁰.

Ещё один известный нам опыт обращения Н.К. Рериха к былинной образности — картина «Богатыри проснулись» (1940). Загадка этого полотна в том, что оно не следует за каким-то известным былинным текстом, а представляет собой возможное продолжение одного из них — былины «Отчего перевелись богатыри на Святой Руси» (вспомним: именно ей посвящена картина Н.К. Рериха «Вечер богатырства Киевского»). Слова Николая Константиновича из очерка «Великому народу русскому»: «Когда-то слагали былину "Как перевелись богатыри на Руси", но тогда же верили, что проснутся они в час суждённый. Выйдут из гор, из пещер, и приложатся к строительству народному. Вот и пришёл час»²¹. Весьма примечательный факт: существует вероятность, что некоторые сказители предпринимали попытки составить текст с похожим сюжетом. Так, имеются сведения о том, что в 1938 году в русскоязычном издательстве (печатне) при монастыре преподобного Иова Почаевского в Ладомировой (Чехословакия) был напечатан текст, будто бы записанный во время Гражданской войны в Вологодской области, — «Как святыя горы выпустили из каменныих пещер своих русскиих могучиих богатырей»²². Нет сведений, что Н.К. Рерих знал этот текст. Скорее всего, не знал. Интересно другое — то, что Рерих почувствовал идею, которая, видимо, витала в воздухе или, точнее, начинала витать в определённые периоды русской истории. Так, появление чехословацкого текста явно связано с событиями революции 1917 года и Гражданской войны. А картину Николай Константинович написал, когда шла Вторая мировая война.

Подведём итоги. Былины ярко и многопланово отразились в творчестве Н.К. Рериха: в его живописи и в его текстах, в самостоятельных картинах и полотнах, вписанных в интерьер; иногда он прямо «иллюстрирует» отдельные сюжеты, но чаще всего глубоко, творчески осмысляет их. Наш беглый обзор касался только жанра былины; планируем продолжить изучение других жанров фольклора в работах Н.К. Рериха.

*Доклад на XI Международных Рериховских чтениях. Новосибирск, 26 – 28 октября 2024 г.

---

² Рерих Н.К. Письма к Л.М. Антокольскому. СПб., 1993. С. 17–18.

³ Восход. 2008, № 10 (174). С. 9.

⁴ Рерих Н.К. Письма к В.В. Стасову. СПб., 1993. С. 19.

⁵ Короткина Л.В. Рерих в Петербурге – Петрограде. Л., 1985. С. 82.

⁶ Р. Изгой [Рерих Н.К.]. Очерк русского художества в 1896 году // Николай Рерих в русской периодике: 1891– 1918 / сост. О.И. Ешалова, А.П. Соболев. СПб., 2004. Вып. 1: 1891–1901. С. 32–33.

⁷ Миронов А.С. Эпос русских: интерпретация. Культурфилософский анализ рецепции былин с конца XVIII столетия до 1917 года. М., 2019. С. 409.

⁸ Из неопубликованной переписки Н.К. Рериха с петербургскими учёными: 1896–1917 / публ. В.Л. Мельникова // Петербургский Рериховский сборник. СПб., 1998. [Вып. 1]. С. 138.

⁹ Плотников В.И. Фольклор и русское изобразительное искусство второй половины XIX века. Л., 1987. С. 16.

¹⁰ Рерих Н.К. Письма в Америку (1923–1947). М., 1998. С. 107.

¹¹ Рерих Н.К. Встречи // Листы дневника. Т. 2. М., 1995. С. 327.

¹² Н.К. Рерих. Лада: Письма к Е.И. Рерих: 1900–1913 / Сост., вступ. статья, примеч. О.И. Ешаловой. М., 2011. С. 197–198.

¹³ Письмо Н.К. Рериха к Г.Д. и Т.Д. Гребенщиковым от 24 апр. 1937 г. // Эпистолярный архив Н.К. Рериха в Государственном музее Востока. URL: https://roerichsmuseum.website.yandexcloud.net/PNKR/PNKR-034.pdf (дата обращения: 12.01.2025). Также см.: Восход. 2006, № 3. С. 15.

¹⁴ Рерих Н.К. Америка // Листы дневника. Т. 3. М., 1996. С. 127.

¹⁵ Будникова Ю.Ю. Богатырская тема в творчестве Н.А. Клюева и Н.К. Рериха // Клюевский вестник. № 2. Вытегра, 2023. С. 30.

¹⁶ Там же.

¹⁷ Рерих Н.К. Небесное зодчество // Листы дневника. Т. 2. С. 259.

¹⁸ Рерих Н.К. Народность // Там же. С. 306.

¹⁹ Рерих Н К. Русь — Индия // Там же. Т. 3. С. 199.

²⁰ Рерих Н.К. Старые друзья // Там же. Т. 2. С. 222.

²¹ Рерих Н.К. Великому народу русскому // Там же. С. 335.

²² Былина: Как святыя горы выпустили изъ каменныихъ пещеръ своихъ русскиихъ могучиихъ богатырей. Мюнхен: Златоуст. URL: https://vtoraya-literatura.com/pdf/bylina_1946__ocr.pdf?––_ysclid=m60jwroklx967869404 (дата обращения: 17.01.2025). Републикация: Артёмов В. Былина о нашем времени // Москва. 1991. № 6. С. 47–56.

 

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: