Низводить Блaгодать с Неба и раздавать её людям — удел нашедших путь к Высшему. Немногие это могут, и потому в них особая нуждa.

Из Записей Б.Н. Абрамова.

Каждый человек надеется на счастье, мечтает о том, что, по его представлению, есть счастье. У большинства — это лишь иллюзия Майи, которая растворится при первом же обладании тем, что, казалось бы, должно осчастливить. Так и гоняются люди за этими эфемерными образами, надеясь найти такое желанное своё счастье.

По этому поводу у руководителя СибРО, Наталии Дмитриевны Спириной, есть стихотворение:

«Счастье — это то, что нельзя потерять, — говорила Наталия Дмитриевна сотрудникам. (...) Счастье духовного общения» (1996)².

Наталия Дмитриевна, много лет занимавшаяся Учением Живой Этики под руководством Бориса Николаевича Абрамова, называла время общения со своим земным учителем «часами счастья». Как убедительно и просто раскрывается облик духовного ученика Н.К. Рериха через её бесценные воспоминания, записи бесед с ним! Всё это для нас — вехи на пути постижения Учения и приближения к Служителям Света.

«Никогда не забуду моей первой встречи с Борисом Николаевичем, — вспоминала Наталия Дмитриевна. — Сначала я получала книги Живой Этики от его ученика. Он рассказал обо мне Борису Николаевичу, и тот выразил желание встретиться со мною. Но к себе не пригласил, пришёл сам. Вначале он был очень сдержан, внимательно присматриваясь ко мне. У Бориса Николаевича были необыкновенные, сверкающие голубые глаза. Их взгляд был такой пронзительный, что казалось — он видит тебя насквозь. Так на меня никто никогда не смотрел, и надо было выдержать этот взгляд. Мы сели, стали беседовать. Борис Николаевич спросил, чем я занимаюсь. Я ответила, что перепечатываю книги Учения, — тогда, во время японской оккупации, книг в продаже уже не было, и мы их перепечатывали. Борис Николаевич очень это одобрил. Я стала задавать вопросы, но чувствовала себя очень скованно, как бы натыкаясь на защитную броню, которою он охранялся, и не могла дойти до него сердцем. Но вдруг неожиданно я почувствовала свободу, раскованность, говорить стало легко. Борис Николаевич доброжелательно улыбнулся и как бы повернулся ко мне лицом. Помню, что я увидела над ним голубую звёздочку и сказала ему об этом. Он ответил: "А я только что видел над вашей головой розовую звёздочку. Мы с вами, — говорит, — обменялись звёздочками". А потом выяснилось, что он в это время услышал Голос, который ему сказал: "Она способна к сотрудничеству", и это решило его отношение ко мне. Потому что сотрудничество — это непростая вещь. Если человек способен к сотрудничеству, значит, с ним можно общаться и до какой-то степени ему доверять»³.

Вся сложность взаимоотношений учителя и ученика вряд ли нами представима. Мы читаем в книгах Учения, письмах Е.И. Рерих, «Гранях Агни Йоги» некоторые положения и характеристики данных взаимоотношений, но полную картину представить не можем, даже если соберём все параграфы на эту тему, потому что путь духа каждого человека индивидуален и неповторим, а значит, и все нюансы описать невозможно.

В архиве Н.Д. Спириной хранятся Записи Б.Н. Абрамова, перепечатанные ею на машинке, среди них есть Запись под названием «Ученичество».

«Учитель и ученик — одно. (...) Учителя и ­ученика нельзя разделять, иначе это не будет ни настоящее учительство, ни настоящее ученичество. (...) Многие представляют учителя только дающим и ученика только получающим. Но на самом деле ученичество — это беспрерывные получение и отдача, и снова получение, и снова отдача. В этом пульсирующем обмене энергий живёт и крепнет связь учителя с учеником. Ученик не опекаемое дитя, ученик — активный сотрудник и претворитель всего получаемого от учителя. Цветок даёт пчеле нектар. Она собирает его и претворяет в мёд на потребу людям. Так и ученик, претворяя полученное через своё сознание и сердце, отдаёт его на пользу миру и получает снова. От соединения двух полюсов возникает искра, она может разгореться в великий огонь и светить во тьме. И светит. Ибо каждый, даже самый великий Учитель, есть всё же и ученик. Христос говорил: "Моё учение — не Моё, но Пославшего Меня".

Если учитель берёт на себя карму ученика, то и ученик разделяет, по мере своих сил и возможностей, бремя учителя. Ноша учителя — его ноша, и поручения учителя — его неотъемлемая собственность. Тот, кто выполняет приказ учителя не как своё личное и собственное дело, а как служебную обязанность, не есть настоящий ученик, но наёмник. От такого отношения могут происходить предательства и отступничества. Чужое дело можно и оставить, соблазнившись чем-нибудь более интересным или выгодным, но своё не бросить, как бы трудно оно ни было. (...)

Почему, произнося понятие учителя с уважением, люди думают, что к понятию ученика можно относиться легкомысленно? "Он ведь только ученик, что с него спрашивать". Неправда. Ученик в своей сфере такое же ответственное лицо, как учитель в своей, и не может быть к нему никакого снисхождения. (...) Ученичество есть суровая ответственность, состояние, требующее максимальной напряжённости, устремлённости, мужества и самоотверженности. Нужно потерять себя, чтобы приобщиться к сознанию учителя. (...) Сурово? Да. Но иначе не войти. И кто хочет войти, тот войдёт. И есть одно условие, при котором вся суровость пути превратится в радостные крылья, которые пронесут поверх всех камней и пропастей, кратчайший путь — Любовь»⁴.

В группе своих учеников Борис Николаевич выделял Наталию Дмитриевну, называл её старшей ученицей, во время занятий по Учению просил её садиться напротив него за круглым столом. Он говорил: «Вы у меня старшая ученица; это — ось духовная, которая вращается и задевает других».

Позднее, в письмах из Венёва, Борис Николаевич совершенно определённо указывал на важность их согласованности и единения.

«Если мы являемся лакмусовой бумажкой, то, следовательно, и Вы, благодаря нашим взаимочувствам, тоже являетесь ею. И потому запомните прочно, что, относясь к Вам или нам так или иначе, каждое сердце определяет себя и этим строит проекцию своего будущего. (...)

Наша лакмусова бумажка выявила в Мильче [Мила Страва] такие качества характера, которые позволили Дорогой [Е.И. Рерих] устроить её судьбу так, как нельзя было и мечтать, и это несмотря на её малое сознание, но большое сердце»⁵.

«...Для гармонии сознаний нужно время. И, скажу откровенно, меня радует наша полная согласованность в понимании многих вопросов жизни. Может быть, потому нам и трудно с теми, с кем этого нет»⁶.

Расскажем о том, как занимался Борис Николаевич с учениками. Из воспоминаний Наталии Дмитриевны: «Дисциплины мысли и чувств требовал он от нас. Это было первым условием для продвижения. А самым главным, на чём он особенно и неустанно настаивал, было применение Учения в жизни. Каждый день применить что-то из даваемого. Он настаивал, чтобы мы приходили на занятия собранными, оставив позади все житейские мелочи и заботы. Мы садились за стол в определённом, установленном порядке и в молчании обращались к Учителю. Затем Борис Николаевич читал одну из полученных им Записей. Этого мы всегда очень ждали, поскольку содержание его Записей всегда соответствовало необходимости данного момента. Были сообщения по поводу событий, происходящих в мире, а также давались разъяснения, касающиеся наших текущих дел и проблем. (...)

Когда ученик задавал вопрос, то Борис Николаевич всегда предлагал ему сначала самому высказать соображения по этому поводу и только потом добавлял свои разъяснения.

Ученики делились всем, что происходило с ними за неделю, рассказывали о своих снах, о житейских проблемах. Всё рассказанное объяснялось с точки зрения Учения для правильного подхода к этим событиям.

Борис Николаевич очень поощрял наше творчество, выражавшееся в стихах, прозе, рисунках, и просил приносить плоды наших трудов на занятия. Всё принесённое нами зачитывалось, обсуждалось и корректировалось, если это было нужно»⁷.

В книге «Чаша Востока» есть слова, которые Наталия Дмитриевна выписала в свою тетрадь: «Первый долг ученика — без гнева и злобы выслушивать всё, что будет сказано Учителем»⁸. Там же есть ещё одна запись: «Даже и замечания Учителя надо научиться выслушивать умеючи, не огорчаясь, не омрачаясь, не расстраиваясь и не тая в сердце обиды. Они очень нужны и полезны. (...) Умение спокойно выслушать порицания Ведущего указывает на известную высоту сознания и готовность безусловно следовать Его Указаниям»⁹.

Наталия Дмитриевна вспоминала: «Борис Николаевич был очень суров. Иногда он говорил о недостатках, и было очень больно. Я говорила: "Я не могу сразу стать другой, но буду стараться"» (2 августа 1993 г.).

«Борис Николаевич говорил: другим не скажу, а Вам — скажу; если бы он только хвалил — ничего бы не достигла. В нём не было раздражения, — а только говорил, над чем поработать» (27 февраля 1995 г.).

«...Он не травмировал ауру, мы стыдились, но понимали, что это ради нас. Всё время смотреть, как в Учении сказано, так ли мы поступаем или позволяем что-то не то» (6 июля 1997 г.).

«Благодаря школе Бориса Николаевича я научилась [распознаванию] тактики тёмных. Он не деликатничал, и я ему очень благодарна, он говорил прямо, при этом никогда не возникало ни малейшей обиды, только было стыдно за себя» (21 августа 1998 г.).

«Сердце — самое главное. (...) Имеющий сердце может быть суровым... Как Николай Константинович, Борис Николаевич держали себя! С ними не было жёстко, хотя суровость была. Борис Николаевич не скрывал своего мнения, он не был любезным в общепринятом смысле этого слова. Но я чувствовала к нему бесконечную благодарность; после его слов, замечаний я всегда духовно вырастала, я сама бы этого не заметила» (4 июля 1999 г.).

«Болтливость — это вампиризм. Болтуны своей речью берут энергию. (...) Когда человек говорит по делу — он даёт. Борис Николаевич приучил нас к аккуратному отношению к разговору. Только по существу. Если это было пустопорожнее — нам доставалось. С речью вообще-то надо работать» (24 сентября 1998 г.).

«Как был сдержан Борис Николаевич! Он не был неискренен, но он [выдавал] только в той мере, в какой человек мог переварить» (20 ноября 1998 г.).

«...Он никогда себе не изменял: спокойствие, юмор, очень тонкий. Некоторая отстранённость» (16 декабря 1997 г.).

«Общаясь с Борисом Николаевичем, я ощущала примат духа, с ним было говорить — блаженство. Существо иного плана; нашего уровня астрала в нём не было. Это было духовное счастье, особенно во время занятий, — он приходил в особое состояние, предназначенное для нас» (2 августа 1994 г.).

«Борис Николаевич — огненный дух.

Когда пламя горит ровно — это тишина. Не мерцающий, не мигающий огонь. (...) У Бориса Николаевича — Свет горел всегда» (сентябрь 1994 г.).

«Борис Николаевич жил будущим, и от него исходила такая энергия, такое воодушевление, мы всегда это чувствовали. Он был всегда на подъёме, что прямо дух расцветал» (13 марта 1997 г.).

Ни один из Служителей Света не проходил по жизни, не испив чашу предательства. Так было и с Борисом Николаевичем. Его ученик Н. Зубчинский возомнил, что перерос своего учителя и стал получать послания от самого Учителя Учителей, а Записи Б.Н. Абрамова не принял и критиковал.

В тетрадях Наталии Дмитриевны с записями бесед с Борисом Николаевичем читаем: «Нужно крепить связь с Иерархией, начиная с ближайшего руководителя. Тёмные делают всё, чтобы разрушить эту связь»¹⁰. «Мысли насылаемые кажутся своими. Придумывается множество доводов на разъединение. Их цель — отколоть и завладеть»¹¹.

Наталия Дмитриевна объясняла сотрудникам: «Тёмные не терпят стройности построения, какой является лестница Иакова, и всячески стараются эту гармонию нарушить. При этом они пользуются слабостями ученика, играя на них, как на клавишах, точно зная, какую нажать. Используются обидчивость, гордыня, самомнение, уверенность в своей правоте, недовольство, раздражение, склонность к критиканству. Эти свойства, если ученик с ними не борется, раздуваются до степени разрушительной. В результате ученик начинает бить по своему звену, не думая, что эти удары передаются по всей цепи и резонируют до самой Вершины. Обратный удар неизбежен»¹².

Прежде чем порвать связь со своим учителем, Н. Зубчинский решил отторгнуть от него Наталию Дмитриевну. В конце 1957 года он написал Борису Николаевичу письмо, в котором яро нападал на его старшую ученицу. В ответ Борис Николаевич написал лишь одну фразу: «А Елена Ивановна о Нате совсем другое писала».

Предательство совершилось в мае 1958 года. На занятии группы учеников с Борисом Николаевичем Наталия Дмитриевна записывает слова о Зубчинском: «Случилось непоправимое. Результаты проявятся. Песенка духа спета. Предал... Предал безжалостно. Чёрная рука предателя»¹³.

Ещё одна запись через месяц: «Друзья познаются во времени. Читали последнее письмо К. [Зубчинского]. Не приемлет посылаемого, всё подвергает сомнению. Нападки на Р[уководителя]. "Cам умён". (...) Тёмные надели пелену на сознание. (...) Пока надо оставить в покое, бесполезно тратить слова, не доходят»¹⁴.

Некоторое время на занятиях они мысленно представляли, что заблудившийся друг прозреет и вернётся, но трагедия духа произошла, Зубчинский отказался от своего учителя, от своего ближайшего звена Иерархии.

На одном из «квадратных столов» СибРО Наталия Дмитриевна рассказывала: «Сначала Зубчинский почитал своего руководителя, как оно и полагается, это же ближайшее звено, а у Бориса Николаевича Абрамова учителем был Николай Константинович Рерих, а у него — Гималайский Учитель.

Но как-то Зубчинский стал очень зазнаваться и объявил, что он перерос своего руководителя и теперь начинает получать информацию от Учителя Учителей, от Высшего Разума, и, значит, перерос даже Гималайских Учителей. (...)

Вначале он даже послал образцы своих записей Борису Николаевичу. Он мне дал почитать их... Борис Николаевич сказал: "Это собственный пересказ того, чем он занимался, то есть своими словами он пересказывает Учение и «Тайную Доктрину». Это не из Высшего Источника". И у меня было такое же впечатление. (...)

Зубчинский не только отказался от своего руководителя, он начал его поносить. Вот что страшно! Ну возомни, что ты действительно великий дух, но Зубчинскому было мало. (...) Какую-то клевету нёс на Бориса Николаевича, пытался выставить его в неэтическом свете, чтобы оправдать себя: вот, мол, какой он человек, поэтому я от него и отказался. Разве так можно? (...) Получив от него такие Знания! Ведь если бы не Абрамов, он не получил бы
ни "Тайной Доктрины", ничего, так же как и мы. Мы всем обязаны Борису Николаевичу, если что-то мы и знаем, это всё от него»¹⁵.

Часто в беседах с сотрудниками Наталия Дмитриевна упоминала о том, что Бориса Николаевича всегда интересовало, кто из его учеников способен стать самоходом. Он придавал большое значение качеству самодеятельности.

«Он, — вспоминала Наталия Дмитриевна, — научил понять Живую Этику как действие... Когда я читала до того Учение, это не было конкретно. Он учил, как работать на ментальном плане, учил мыслеобразам, преодолевать препятствия на ментальном плане. (...) Он учил мыслить, а не потреблять. Старался сделать из нас самоходов» (2 августа 1993 г.).

В Записях Б.Н. Абрамова сказано: «Очень наивно было бы думать, что все духовные достижения сваливаются с неба на человека без всякого участия со стороны последнего. Наоборот, ожидается самое ярое, самое напряжённое самодействие со стороны ученика. Если он не создаст в духе своём встречных соответствующих энергий, он не воспримет высшего луча, который, не встретя соответствия для ассимиляции, не будет совершенно воспринят. (...)

Самосовершенствование нужно для соответствия; все лучшие качества нужны для этого и являются проводниками лучей; все благие устремления как открытые окна для лучей солнца. Но если не будет проявлена самодеятельность, человек не получит ничего»¹⁶.

«На первых ступенях ученичества самодеятельность должна быть особо утверждаема. Впоследствии она станет как бы врождённой, неотделимой от пути, но на том этапе, когда ученик переходит от состояния опекаемого дитяти на ступень сотрудника, самодеятельность и напряжённая активность всего существа есть основной вопрос ступени»¹⁷.

Наталия Дмитриевна в полной мере оправдала надежды Бориса Николаевича. Она смогла стать самоходом, воплотить в жизнь многие заветы Великих Учителей, потому что пронесла через все трудности и препятствия преданность и любовь к своему земному учителю — Б.Н. Абрамову.

В нашем сознании Борис Николаевич и Наталия Дмитриевна неразделимы, они как звёзды, которые зажигаются на ночном небе и помогают путникам не заблудиться среди мрака настоящего и найти узкую тропу, ведущую в жизнь будущую.

Когда Наталии Дмитриевне задали вопрос, как следовать за Учителем, она ответила: «Принять в сознание и сделать это своим. Борис Николаевич говорил — и я полностью была согласна, совершенно ничего не отвергала, я впитывала, и это делалось моим. Стихи, часть "Отблесков" — это от него. Лейтмотив — полностью согласованно с ним, в едином ключе» (20 ноября 1998 г.).

В Записях Бориса Николаевича Абрамова читаем: «Низводить Блaгодать с Неба и раздавать её людям — удел нашедших путь к Высшему. Немногие это могут, и потому в них особая нуждa. Не своё раздаём, но получаемое Свыше, и в этом благая миссия прикоснувшихся сердцем к Иерархии. Начиная делать это по временам и в особых случаях, можно постепенно приучиться быть непрестанным приёмником высшей энергии жизни. Такими приёмниками были подвижники. Через них поток Благодати тёк непрестанно, так как их сердце так же непрестанно было устремлено к Источнику Благодати. (...) Лампа светит не сама по себе, а потому, что соединена проводом с источником световой энергии. Её задача в том, чтобы быть в исправности. Так и Служители света путём непрестанной дисциплины держали себя в исправности, в состоянии, требуемом для принятия Силы Высшей. Не думайте, что такое состояние далеко от вас. Вы его уже познали и познаёте. (...) Надо думать об Иерархии, а не о людях, и только тогда можно быть полезным людям. (...) Людям надо помогать светом Иерархии, воспринятым сердцем, но не быть связанным с ними нитями обыденных чувств и мыслей. (...) Служители Света есть явленные людям пути к Счастью. От них учатся люди, как найти его. Всё, что для человека, должно прийти через человека. Без проводника земного не может проявиться Высшая Благодать»¹⁸.

¹ Спирина Н.Д. Полное собрание трудов. Т. 3: Поэзия. Новосибирск, 2009. С. 305.

² Здесь и далее — записи бесед Н.Д. Спириной с сотрудниками СибРО (1990-е гг.). Записала Н.М. Кочергина.

³ Спирина Н.Д. Подвиг земной и надземный // Полное собрание трудов. Т. 2. Новосибирск, 2008. С. 199 – 200.

⁴ Абрамов Б.Н. Устремлённое сердце. Новосибирск, 2012. С. 64 – 65.

⁵ Стойкость духа. Письма Б.Н. и Н.И. Абрамовых к Н.Д. Спириной. Новосибирск, 2017. С. 106 – 107.

⁶ Там же. С. 282.

⁷ Спирина Н.Д. Подвиг земной и надземный // Полное собрание трудов. Т. 2. С. 200 – 201.

⁸ Искры Света. Из Бесед Б.Н. Абрамова с Н.Д. Спириной. Новосибирск, 2021. С. 450.

⁹ Там же. С. 493.

¹⁰ Там же. С. 110.

¹¹ Там же. С. 123.

¹² Спирина. Н.Д. Подвиг земной и надземный // Полное собрание трудов. Т. 2. С. 198 – 199.

¹³ Из тетрадей Н.Д. Спириной.

¹⁴ Искры Света. С. 174 – 175.

¹⁵ Спирина Н.Д. Полное собрание трудов. Т. 5. Новосибирск, 2014. С. 189 – 190, 192.

¹⁶ Абрамов Б.Н. Устремлённое сердце. С. 214 – 215.

¹⁷ Там же. С. 261.

¹⁸ Абрамов Б.Н. Устремлённое сердце. С. 323 – 325.

¹⁹ Спирина Н.Д. Полное собрание трудов. Т. 3. С. 77.