О.А.Черкасова, директор Музея-усадьбы Н.К.Рериха в Изваре, Ленинградская обл.

«Относительно вопроса любопытствующих, как относится духовенство к Н.К.[Рериху], можно сказать, что Н.К. среди своих лучших друзей насчитывал и насчитывает много глав Православной Церкви, например, как только что ушедший митрополит Платон в Америке, митрополит Антоний и епископ Нестор, Отец Спасский и даже несколько других представителей христианских церквей, среди них трёх весьма выдающихся. (...) Н.К. никогда и нигде не говорит и не будет говорить против религий. Массы без религии обращаются в истинное исчадие ада!»¹

Е.И.Рерих

Среди споров и разногласий по поводу отношения Н.К.Рериха к православию и религии вообще и православных и религиозных деятелей к Н.К.Рериху, его творчеству, деятельности и мировоззрению, одна только сфера, на наш взгляд, остаётся непоколебимой — реальность, факты биографии Николая Константиновича, его жизни и деятельности, отношений, согласия или несогласия с представителями разных религиозных традиций вообще и православия в частности. (...) В отношении взглядов и убеждений Н.К.Рериха, особенностей его творчества как художника и его мировоззрения как мыслителя и общественного деятеля, этот непреложный научный принцип становится особенно актуальным в наше время, позволяющее высказываться всем заинтересованным в этом предмете лицам: как друзьям, так и врагам Николая Константиновича Рериха, как сторонникам, так и противникам его идей и творчества, среди которых учёные и любители, историки и физики, светские и духовные лица. И это — прекрасно, ибо говорит о том, что равнодушных к творчеству и личности Н.К.Рериха нет, что в его лице наша цивилизация встретилась в XX веке с культурным явлением, безграничным и единственным в своём роде, объединяющим и продолжающим все лучшие накопления человечества в сфере философии культуры. Это говорит также о той очевидной, огромной потенциальной силе, которая заключена в идеях Н.К.Рериха, особенно для молодых представителей нашего мятущегося человечества, вступающего в третье тысячелетие — в ту Новую Эпоху, которую так уверенно провозглашал Н.К.Рерих, великий провидец и созидатель, во всех доступных ему сферах творчества. Существенной в связи с этим становится задача отделения зёрен от плевел, прояснения истинного лика человека, которого по праву называли Водителем Культуры. Насущная потребность в правильном понимании отношения Н.К.Рериха к православию, на наш взгляд, очевидна. Не только для многочисленных последователей идей Живой Этики, но и для всех культурных людей, особенно нашей страны, для истории культуры которой было бы невосполнимой потерей — перешагнуть порог третьего тысячелетия с неверными, абсурдными и невежественными эпитетами, бросающими тень на память одного из самых выдающихся представителей как русской, так и мировой культуры. (...)

Детство. Традиции семьи Рерихов.

Отношение родителей Н.К.Рериха к православию.

Бракосочетание Константина Фёдоровича Рериха с Марией Васильевной Калашниковой состоялось 16 октября 1860 года. Венчали их в Троицком соборе г. Острова, по месту жительства невесты.

В нашем распоряжении есть копия свидетельства, удостоверяющего, что «г. Санкт-Петербурга Андреевского собора в 1-й части метрической книги о родившихся за сей 1874 г... значится у Нотариуса Округа С.-Петербургского Окружного Суда Константина Фёдорова Рерих, лютеранского вероисповедания и законной жены его Марии Васильевой, православной и обоих первобрачных родился сын Николай сего тысяча восемьсот семьдесят четвёртого года Сентября двадцать седьмого, а крещён Октября шестнадцатого числа»².

«Из давних детских воспоминаний встаёт посещение Троице-Сергиевой Лавры. Потом Иоанн Кронштадтский...»³ — вспоминал о раннем детстве сам Николай Константинович.

Мать художника, Мария Васильевна Калашникова, происходившая из древнего купеческого рода, имела духовным отцом дивного светоча русской православной церкви — отца Иоанна Кронштадтского. Народ любил его и высоко чтил. Не было в России дома, где о нём бы не знали. А.П.Чехов, рассказывая о своей поездке на Сахалин, вспоминал: «В какой бы дом я ни заходил, я везде видел на стене портрет отца Иоанна Кронштадтского. Это был пастырь и великий молитвенник, на которого с надеждой были обращены взоры всего народа»⁴.

Благодаря своей матери, Николай Константинович  имел возможность общаться с отцом Иоанном с раннего детства. Вот как сам он описывает эти встречи: «"Батюшка завтра приедет". При таком сообщении весь дом наполнялся незабываемым торжественным настроением. Значит, что приедет о.Иоанн Кронштадтский, будет служить, затем останется к трапезе, и опять произойдёт многое необычное, неповторимо замечательное. В зале установлялся престол. От раннего утра и домашние все и прислуга в особо радостном, повышенном настроении готовились встречать почитаемого пастыря. Какие это были истинно особые дни, когда Христово слово во всём вдохновенном речении Великого Прозорливца приносило мир дому. Это не были условные обязанности. Вместе с о. Иоанном входило великое ощущение молитвы, исповедание веры»⁵. Так пронзительно точно и взволнованно записал свои воспоминания об отце Иоанне Н.К.Рерих в 1934 году в далёком Пекине. Запомнилось всё, каждая подробность этих встреч: как детьми «издалека замечалась заветная, жданная карета, и торопливо-заботливо проносилось по дому: "идёт", "приехал". И опять входил благостно улыбающийся, как бы пронизывающий взором о. Иоанн и благословлял всех, сопровождая благословения каждому каким-то особым, нужным словом. (...)

Затем говорилось "помолимся". После чего следовало то поразительно возвышающее служение, которое на всю жизнь не забудет тот, кто хоть однажды слышал и приобщался ему. Поистине, потрясающе незабываема была молитва Господня в устах о. Иоанна. Невозможно было без трепета и слёз слушать, как обращался этот Высокий Служитель к самому Господу с такою верою, с таким утверждением, в таком пламенном молении, что Священное Присутствие проникало все сердца.

Продолжением того же священного служения бывала и вся трапеза с о. Иоанном. Мы, гимназисты, от самых первых классов, а затем и студенты, навсегда вдохновлялись этим особо знаменательным настроением, которое продолжает жить нестираемо десятки лет — на всю жизнь. (...) Также всегда помню благословение о. Иоанна на изучение истории и художества и неоднократные заботы о болезнях моих, которым я был подвержен в школьные годы»⁶.

Перед нами — свидетельство самого Николая Константиновича как о том глубоком влиянии, которое оказал на него о. Иоанн Кронштадтский, так и о весьма значительном периоде жизни, прошедшем под духовным попечением о. Иоанна, а также о духовном, молитвенном опыте, к которому был приобщён Н.К.Рерих с самых юных лет, а это — уже сокровенные основы духовной традиции православия.

Молебны с водосвятием родников проходили и в Изваре, имении родителей. Священника приглашала Мария Васильевна: в её хозяйственных тетрадях скрупулёзно записывались расходы на свечи и всё необходимое для богослужения.

Но как быть с отцом Николая Константиновича? Мы знаем, что Константин Фёдорович Рерих, происходивший из древнего скандинавского рода, был лютеранином по вероисповеданию. Обратимся к воспоминаниям Николая Константиновича. «Около нашего имения лет 55 тому назад перед великим постом сгорела церковь. Такое несчастье угрожало всей округе встретить без храма и Страстную неделю и светлый Христов Праздник. Чтобы не оставить местных жителей без этой духовной радости, отец мой широко пришёл на помощь: пожертвовал одно из строений поместья с окружающею землёю, и в течение шести недель усиленными трудами строение было преображено в храм. Засияла колокольня, поспел иконостас, и в Вербное воскресенье было поднятие креста и освящение храма»⁷.

Подробности этого события для нас сохранили и другие документы, например Статистический сборник Санкт-Петербургской епархии⁸. Из его отчётов мы узнаём о том, что К.Ф.Рерих не только лично помогал обустройству временного храма, но был председателем попечительского совета по строительству нового храма на старинном фундаменте; оказывал самую действенную помощь, собирая материальные средства и другие пожертвования. В этом документе имя К.Ф.Рериха отмечено также среди наиболее усердных жертвователей храма. Этот факт, на наш взгляд удивительный — лютеранин возглавляет сбор средств для православного храма, — достаточно красноречиво свидетельствует об отношении Константина Фёдоровича к православию. Не без гордости пишет Н.К.Рерих о традициях семьи по отношению к религии и храмостроительству: в семье хранилось воспоминание о том, как один из предков по линии отца отказался во время военных действий разрушить храм. Святыня христианства оказалась для него важнее, чем обязанность военного исполнять приказы. (...)

О глубокой религиозности Константина Фёдоровича Рериха и его нравственных принципах много свидетельств в дневниковых записях и письмах Николая Рериха: «Теперь я нахожусь под впечатлением странной случайности. Дело вот в чём. Один крестьянин начал красть наш лес и вообще пакостить нам. Когда отец говорил ему это — он отпирался и взваливал на других. Тогда отец сказал ему: смотри, брат, коли лжёшь — пусть Бог тебя накажет. На другой же день над той деревней была гроза, и молния ударила в дом этого крестьянина, так что он сгорел. Другие дома не пострадали. Такой странный случай!»⁹ «Сейчас на меня ужасно удручающее впечатление произвёл рассказ отца о какой-то семье, оставшейся без средств. Господи! (...) И какое право я имею иногда думать и жаловаться на свою жизнь?.. Грех, грех сущий»¹⁰.

Даже по этим фактам мы можем говорить о том, что семья Рерихов не только внешними формами исполнения православных обрядов, но укладом жизни была включена в литургийный цикл жизни исповедующих православие людей. Мы можем, на наш взгляд, сделать вывод о том, что родители Н.К.Рериха были людьми глубоко верующими и единодушными в вопросах отношения к религии.

Юность. Учёба.

Мы знаем, что юность Н.К.Рериха совпала со сложным периодом рубежа веков. Брожение умов, критика традиционной религии, атеизм — становились стилем жизни, в какой-то степени модой. Естественно, этими настроениями была заражена и молодёжь. Тем более любопытно узнать о том, как преодолел Николай Рерих эти неизбежные влияния и искушения юности. В дневниковых записях художника мы встречаем свидетельство того, что антирелигиозные разговоры велись в студенческой среде, подвергалось критике и имя о. Иоанна Кронштадтского. Но Николай Рерих отметает незаслуженные высказывания, остаётся верен своему глубокому уважению к о. Иоанну: «Будущее воскресенье непременно надо повидать о. Иоанна. Иначе я буду неспокоен, принимаясь за академическую работу. Недавно спорил об о. Иоанне со Скаловым, он говорит, что это суеверие, ан нет. Для меня о. Иоанн просто весьма уважаемый симпатичный человек, слово которого я ценю»¹¹.

Из листов дневника Н.К.Рериха мы знаем о том, что был перерыв в общении Николая Константиновича с о. Иоанном Кронштадтским, но именно в этот период произошла одна из самых знаменательных встреч с ним, память о которой сохранялась в течение всей жизни. «Одно из последних моих свиданий с ним было уже в Академии Художеств, когда теснимый толпою почитаемый пастырь после литургии проходил залами академического музея. Увидев меня в толпе, Он на расстоянии благословил и тут же, через головы людей, послал один из своих последних заветов»¹². «"Не болей! Придётся для Родины много потрудиться". Вот уже более полувека это напутствие звучит. Так ясно помню залы Академии и густую толпу народа. Он всё же увидал и через головы властно приказал. Он умел мощно послать благой приказ»¹³.Поистине, благословение о. Иоанна Кронштадтского стало благим приказом для дальнейших трудов Н.К.Рериха во славу Родины...

Можно добавить к этому, что благоговейное отношение к о. Иоанну Кронштадтскому пронёс Николай Константинович через всю жизнь, отмечая широту мысли о. Иоанна, «свойственную великим подвижникам». В далёком Пекине, в 1934 году, в год своего шестидесятилетия, в листе дневника «Светочи» он писал об о. Иоанне Кронштадтском: «Известно множество случаев самых необычайных исцелений, совершённых им лично и заочно. А сколько было обращённых к истинной вере Христовой после одной, хотя бы краткой беседы с высокочтимым пастырем. (...) Когда скончался о. Иоанн, то всей Руси показалось, что ушла великая сокровищница русская перед новыми для земли испытаниями. Вследствие отъезда не пришлось быть на погребении о. Иоанна. Так и остался Он как бы неушедшим, а Его светлопрозорливый взор живёт навсегда во всех, кто хотя бы однажды видел Его. И в наши времена не обделена земля великими подвижниками, крепкими, светлыми воеводами земли русской»¹⁴.

Семья.

В 1900 году умирает К.Ф.Рерих. В 1901 году Николай Константинович Рерих женится на Елене Ивановне Шапошниковой. У Николая Рериха появляется своя семья. В 1902 и 1904 гг. у них рождаются сыновья, Юрий и Святослав. Уместен вопрос: продолжались ли семейные традиции по отношению к религии и религиозному воспитанию в собственной семье Николая Константиновича? В связи с этим заслуживает внимания тот факт, что отец Елены Ивановны Рерих также был близко знаком с о. Иоанном Кронштадтским и пользовался его духовными советами. «Мой покойный тесть, Ив.Ив.Шапошников, также пользовался трогательным благорасположением о. Иоанна, — пишет Николай Константинович. — Он звал его приезжать к нему и, чувствуя его духовные устремления, часто поминал его в своих беседах. Помню также, как однажды на Невском, увидев из кареты своей ехавшую тётку жены моей, княгиню Путятину, Он остановил карету, подозвал её и тут же дал одно очень значительное указание. В этой молниеносной прозорливости сказывалось постоянное, неугасимое подвижничество о человечестве»¹⁵.

Из воспоминаний Елены Ивановны Рерих мы знаем о той значительной роли, которую играл в её жизни отец. Также и тётка Елены Ивановны была очень близким человеком в семье Шапошниковых (вспомним о том, что встреча Николая Константиновича с Еленой Ивановной произошла в доме Путятиных в Бологом; в Бологовской Покровской церкви Валдайского уезда Новгородской епархии был крещён Юрий Николаевич Рерих).

Начало семейной жизни Николая Константиновича и Елены Ивановны ознаменовано поездкой по древнерусским городам в 1903–1904 годах. «...Неисчётные храмы, монастыри во время наших паломничеств с Еленой Ивановной, — вспоминает Н.К.Рерих в 1945 г. в листе дневника "Памятка". — Новгород! Наконец, Валаам со схимниками. Посейчас Юрий и Святослав поминают торжественное служение в Валаамском соборе. "Святой Остров" и монах-кормчий — седая борода по ветру»¹⁶. И действительно, много лет спустя С.Н.Рерих напишет в воспоминаниях о своих родителях: «Мои отец и мать, профессор Николай Рерих и госпожа Елена Рерих, были моими неизменными проводниками, и благодаря им я познал великие ценности жизни и имел контакты с личностями, которые давно прошли по великому и царственному пути самоосвобождения. Среди многих переживаний как источников вдохновения я живо помню очень трогательный случай, когда я был четырнадцатилетним мальчиком. Это было памятное богослужение в честь двух великих русских святых, проводимое в подземном склепе отшельниками и анахоретами, которые вышли для этого из мест своего уединения. Здесь, в этом склепе, вокруг гранитного саркофага стояли отрешившиеся от мира старцы в своих торжественных одеяниях. Их неподвижные, суровые и добрые лица были скрыты под покровами схимнических одеяний. Видны были только седые бороды. Худые пальцы держали длинные восковые свечи. Что может быть ещё значительнее, чем то состояние, когда находишься среди подвижников и можешь к их молитве присоединить свою. Я вижу это сегодня так же отчётливо, как и тогда, столько лет тому назад. Это воспоминание никогда не забывается, не тускнеет и вечно излучает на меня свою благодать. Когда незабвенное переживание вспоминается с особенной радостью и благоговением, его можно назвать вдохновением. Оно становится особым светом и неотъемлемой частью нашего существования»¹⁷. Что можно добавить к этим  замечательным словам? Свидетельством того, что этим особым светом, несомненно, была пронизана атмосфера в семье Н.К.Рериха, являются как детские стихи Юрия Николаевича, хранящиеся у А.С.Митусовой — племянницы Е.И.Рерих (в архиве Мемориального Собрания С.С.Митусова), так и многочисленные свидетельства друзей и сотрудников Святослава Николаевича и Юрия Николаевича Рерихов. (...)

Творчество.

Ответив на первый вопрос, о традициях семьи Рерихов, их отношении к вопросам религии и православия, остановимся на раннем этапе творческой деятельности Николая Константиновича. Ещё будучи студентом Академии Художеств, он пишет иконы по заказам для храмов как художник. Как исследователь истории культуры, он изучает все подробности жизни и работы иконописцев Древней Руси. Эту тему он выбирает для своего зачётного сочинения на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета: «Правовое положение художника в Древней Руси». Отметим при этом, как символично соединилось в нём несколько интересовавших юного художника областей знания. Отметим также и полную самостоятельность выбора. Тема духовной культуры России, её истоков, художественного просвещения и художественной культуры, становления государства, расцвета высокого духовного искусства иконописания на Руси. Тема не случайная. Конец 19-го — начало 20-го века будет заполнено для Николая Константиновича активной просветительской деятельностью в защиту икон и древних прекрасных храмов и монастырей — памятников архитектуры. В 1898–1899 гг. Николай Рерих предпринимает путешествие по пути «из варяг в греки», которое фиксирует и как художник — в рисунках и картинах, и как литератор-публицист — в очерке такого же названия. В этой работе практически намечаются вехи будущих исследований, художественной, научной и общественной деятельности. Сохранность памятников и их реставрация, древняя культура Великого Новгорода, влияние скандинавской культуры на русскую, и многое другое волнует художника.

В 1897 году Н.К.Рерих получает звание художника за работы «Вечер богатырства киевского» и «Утро богатырства киевского» и картину «Гонец» («Восстал род на род»). «Вечер богатырства киевского» (1895–1896 гг.) находится в экспозиции Музея-усадьбы Н.К.Рериха в Изваре. Работа эта заслуживает особого внимания. На первый взгляд, она посвящена былинному эпосу, древней истории Киевской Руси, но по своему мировоззренческому смыслу её трудно переоценить. В 1895–1896 гг. Н.К.Рериху — 21–22 года. Волнующая его тема связана не только с историческими подробностями становления Русского государства, но с его духовными исканиями, духовными традициями и принципами, основой которых была вера в Бога, — краеугольный камень выдающейся силы духа русского народа. Постижение этого духовного стержня русского народа, на наш взгляд, соединяется у молодого художника с переосмыслением на новом, самостоятельном этапе жизни вопросов, связанных со смыслом жизни и, безусловно, с отношением к вере, религии, как живому принципу жизни. Богатыри восстали на Силы Небесные и окаменели в своей гордыне. И напрашивается вывод, к которому приходит художник: только в соединении с Высшими Силами живут и побеждают русские богатыри. Разорванная связь приводит к окаменению, гибели, и только восстановив её, обретя вновь живое религиозное чувство Высшей Воли и Высшего смысла бытия, оживут русские богатыри и преодолеет все невзгоды Россия. В 1940 году Н.К.Рерих писал об этой своей ранней работе, раскрывая её внутренний смысл: «"Богатыри проснулись" сейчас пишется. Посвящается великому народу русскому. Когда-то слагали былину "Как перевелись богатыри на Руси", но тогда же верили, что проснутся они в час суждённый. Выйдут из гор, из пещер, и приложатся к строительству народному. (...) Великому народу русскому ничто не страшно. Всё победит — и лёд, и жару, и глад, и грозу. И будет строить на диво»¹⁸.

Темами героизма, подвижничества, защиты Отечества, созидания — насыщено и художественное, и литературное творчество Николая Рериха. Эти понятия неотделимы от основ православной культуры, её нравственных законов. Попытаемся лишь очень кратко перечислить основные вехи деятельности Н.К.Рериха в сфере религиозной живописи, иконописания и храмостроительства. Воспользуемся для этого имеющимися публикациями разных периодов.

В 1918 году вышла книга известного исследователя Сергея Эрнста о Н.К.Рерихе. Вот как оценивал религиозное творчество Николая Константиновича его современник и большой знаток искусства: «"Архитектурные этюды" — слишком скромное и поэтому неверное заглавие для многообразного и величественного зрелища достопамятностей отечественной старины, запечатлённых на холсте широкой и свежей кистью, выразительно обобщающей и тонкой в передаче того лёгкого благостного покоя и света, коими так сильны все памятники древнего искусства. Было бы хорошо назвать эту сюиту "Пантеоном нашей былой Славы", "Российскими Елисейскими Полями". (...)

Художественные достоинства этюдов не должны закрывать для нас и большое общественное значение их, ибо они явились одним из первых сильных голосов, прозвучавших защитой древнего национального достояния России, защитой её старого искусства, её души, которой грозят необъятные полчища лжи, забвения и уничтожения. (...)

Особняком хочется поставить первые опыты художника в области религиозной живописи — "Святые Борис и Глеб" (1904), "Роспись в моленной", "Сокровище ангелов", "Пещное действо" (все написаны в 1904 и 1905 гг.) и ряд творений 1906 г. — эскизы росписи церкви в киевском имении Голубевых Пархомовка, "Спас Нерукотворённый", "Св. Борис и Глеб" (для церкви в Шлиссельбурге), "Синяя роспись", "Св. Апостолы Пётр и Павел", "Св. Михаил Архистратиг". Все эти работы внимают заветам древнерусской иконописи и продолжают, развивая, её искания. С иконописью художник впервые познакомился в конце девяностых годов и сразу почувствовал и преклонился перед высокими её достоинствами — перед теми световыми заданиями, перед тем композиционным искусством, что так выделяют иконное письмо. И ещё в 1903 году, задолго до нынешнего открытия русской иконы, Рерих предсказывал: "Иконопись будет важна для недалёкого будущего, для лучших "открытий" искусства. Даже самые слепые, даже самые тупые скоро поймут великое значение наших примитивов, значение русской иконописи. Поймут, и завопят, и заахают" ("По старине", 1903). (...)

...Внутренняя связь с религиозной традицией народа и претворение веры, довлеющее нашему времени, движут религиозное творчество мастера. Древнерусские росписи и росписи Рериха — явления одного и того же порядка, явления, проникнутые одним и тем же пафосом, но никто ведь не станет отрицать религиозного воодушевления во фресках древних русских храмов. По отношению же к нашему времени твёрдое и радостное вероисповедание художника, коим живут все его религиозные композиции, гораздо ценнее многих других течений в области церковного художества, маской поверхностного модернизма покрывающих свою некрепкую веру и мало говорящих сердцу, верующему по-старому ясно и чисто»¹⁹.

Много лет спустя в Харбине был опубликован очерк М.Шмидта «Религиозное творчество Рериха».

«Среди имён Васнецова, Нестерова, Врубеля, Рябушкина, так потрудившихся над украшением православных церквей, почётное место занимает академик Рерих, также внёсший большую работу в русское храмостроительство. Обширная литература посвящена исторической и так называемой Гималайской части художественной работы академика Рериха, но нам, православным, знаменательно знать и о его религиозных церковных работах.

Знакомясь с этим материалом, мы узнаём, что многие храмы российские имеют религиозные мозаики, фрески или иконы кисти Рериха. Не говоря уже о том, что первая картина мастера была "Рассказ о Боге", и в 1903 году появилась всюду отмеченная серия русских монастырей и святынь, с 1906 года до 1916 художник неустанно принимает участие в целом ряде выдающихся церковных строений. При благословении Киевского митрополита Флавиана художник создаёт эскизы, стенописи и мозаики для храмов в Пархомовке в Киевской губернии. Все святые изображения выдержаны в русско-византийском характере, ибо художник всегда избегал всякой модернизации священных изображений. Нам запоминаются "Покров Пресвятой Богородицы" — строгий купол, Пантократор, ряд архангелов и всех сил ангельских. Также замечательны и мозаики для храмов в Шлиссельбурге с много раз воспроизведёнными в художественных изданиях образами святых апостолов Петра и Павла, святых Бориса и Глеба, Архистратига Михаила в глубоких насыщенных тонах. Затем следует иконостас для женского монастыря в Перми и по благословению митрополита Антония мозаика для Почаевской Лавры... Почти одновременно с этим создаётся живопись часовни в Пскове, изображение святого Георгия Победоносца для домовой моленной Нечаева-Мальцева, а последние годы [жизни в России] художник сосредотачивается на стенописи в Талашкине, имении покойной княгини Тенишевой под Смоленском. Кроме того, изготовляются религиозные изображения для Марфо-Мариинской Общины в Москве, фрески для частной часовни в Ницце и многие другие отдельные религиозные изображения, стяжавшие известность на Миланской, Венецианской и Парижской выставках. (...)

...Имеется незабываемая серия из жизни преподобного Сергия Радонежского, которому, как известно, особенно предан художник. Кроме того, широко воспроизведена так называемая "Священная Сюита", посвящённая русской монастырской жизни. (...)

Все эти религиозные изображения связаны справедливо называемым рериховским стилем, который основан на глубоком изучении византийского, романского и новгородского мозаичного и иконописного искусства... (...)

Не забудем также ещё два ценных обстоятельства в религиозной деятельности Рериха — открытие им иконописной мастерской при Школе императорского Общества поощрения художеств во главе с известным иконописцем Тюлиным, а также основание иконной мастерской для инвалидов прошлой войны. (...)

В картине Рериха "Земля всеславянская"... изображён инок, устремившийся взором в дали славянские... Над иноком виден колокол. Не есть ли это напоминание о чтимом преподобном Сергии уже близким призывному колоколу...»²⁰

Окончание следует. Публикуется по материалам доклада, прочитанного на VI Международных Рериховских Чтениях в Новосибирске.
Приводится в сокращении.

¹ Е.И.Рерих. Письма. II. М.: МЦР, 2000. 22.08.1934.
² ЦГИА СПб. Фонд 14, опись 3, д. 29988, л. 4.
³ Н.К.Рерих. Листы дневника. Т. 3. М., 1996. С. 269.
⁴ Газета «Вера», № 386, 2001.
⁵ Н.К.Рерих. Листы дневника. T. 1. М., 1995. С. 43.
⁶ Там же. С. 43-44.
⁷ Там же. С. 509.
⁸ Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. VIII. СПб., 1884. С. 436-439.
⁹ Н.К.Рерих. Письма Л.Антокольскому. СПб., 1993. 24.06.1895.
¹⁰ Запись Н.К.Рериха в дневнике от 07.03.1895. Цит. по: П.Ф.Беликов. Рерих (опыт духовной биографии). Новосибирск, 1994. С. 18.
¹¹ Запись в дневнике Н.К.Рериха от 20.10.1894 // Там же. С.19-20.
¹² Н.К.Рерих. Листы дневника. Т. 1. С. 44.
¹³ Н.К.Рерих. Листы дневника. T. 3. С. 242.
¹⁴ Н.К.Рерих. Листы дневника. Т. 1. С. 44.
¹⁵ Там же.
¹⁶ Н.К.Рерих. Листы дневника. Т. 3. С. 269.
¹⁷ Рериховский вестник. Вып. 3. СПб – Извара, 1990. С. 8.
¹⁸ Н.К.Рерих. Листы дневника. Т. 2. М., 1995. С. 335.
¹⁹ С.Эрнст. Н.К.Рерих. СПб., 1918. С. 60-67.
²⁰ М.Шмидт. Религиозное творчество академика Рериха. Харбин, 1934.