Журнал: № 2 (346), Февраль, 2023

Недавно в новосибирский Музей Н.К. Рериха поступил телефонный звонок. Звонил Николай Александрович Занегин из города Жуковского, известного как центр авиационной науки России. Николай Александрович представился, рассказал, что время от времени знакомится с материалами, которые размещаются на сайте музея, положительно отозвался о его деятельности, благодарил сотрудников. Толчком к этому звонку, по словам Н.А. Занегина, стала его беседа со знакомым, недавно прибывшим из Индии. В памяти Николая Александровича всплыли воспоминания об этой стране, которую он очень любит и проявляет неизменный интерес к её культуре.

Н.А. Занегин сообщил, что его работа связана не с культурой, а с авиацией и что в Индии он побывал благодаря рабочей командировке. Там и состоялись его встречи со Святославом Николаевичем Рерихом, общение с которым стало для него великим счастьем.

Мы были очень рады знакомству, пусть и заочному, с Николаем Александровичем, и предложили ему поделиться своими воспоминаниями о встречах со Святославом Николаевичем, на что он охотно откликнулся.

Из интернет-источников мы узнали, что Н.А. Занегин — почётный гражданин города Жуковского, заместитель ген. директора ОАО «Авиасалон», один из основных организаторов Международных авиационно-космических салонов (МАКС), проводимых в России под патронатом Президента России.

Николай Александрович выполнил обещание и прислал свои воспоминания, которые он сопроводил фотографиями, сделанными им во время тех исторических встреч.

30 января этого года исполнилось 30 лет со дня ухода из жизни С.Н. Рериха. Пусть воспоминания об этом Человеке приблизят нас к его живому облику и наполнят наши сердца великой благодарностью за подвиг его жизни.

Встрече и знакомству со Святославом Николаевичем Рерихом в Бангалоре в моей жизни предшествовал целый ряд событий, которые невозможно было предугадать. После окончания Московского авиационного института я работал в закрытом оборонном НИИ и, как и все мои коллеги, был «невыездным». Зарубежные командировки являлись очень редким исключением для каждого из нас, хотя при необходимости они всё же случались. Возник совместный проект с индийскими компаниями, и оказалось, что мне с группой специалистов предстоит командировка в Индию.

...Эта загадочная Индия! Кто в детстве не мечтал о ней? Кто не помнит сказок Киплинга? Кто не читал позднее одинаково называющиеся книги «Лезвие бритвы» С. Моэма и И. Ефремова? Немногочисленная и короткая информация, которая появлялась в документальных кинофильмах и публикациях в журнале «Вокруг света», не могла удовлетворить наш интерес. С возрастом пришло осознание, что Индия — это страна с громадным историческим наследием и богатой культурой. Поэтому известие о командировке в Индию было воспринято с большим энтузиазмом. Ещё больше мы были рады, когда узнали, что едем в Бангалор. Не в Бомбей, Калькутту, Хайдарабад, Мадрас или Дели, а в Бангалор!

О Бангалоре следует сказать несколько подробнее. Этот город был основан местным князем Кемпе Гоуда I на пустынном плоскогорье Декана в 1537 г. Британцы во время своего владычества сделали его в 1831 г. административным центром Южной Индии и популярным курортом, где они отдыхали от духоты и зноя Бомбея и Мадраса. Благодаря сухому и относительно прохладному климату, постоянным муссонам и пассатам, продувающим город, расположенный на высоте около 1000 метров над уровнем моря, это одно из немногих мест в Индии, где европейцы могли чувствовать себя комфортно.

В 1974 г., во время нашей первой командировки, в Бангалоре проживало около 2 млн человек, а сегодня уже 12 млн, и это третий по численности населения город Индии. В нём сосредоточены авиакосмические, электронные и IT-компании и корпорации. Его называют «кремниевой долиной Азии». Одновременно это крупнейший образовательный центр с 36 университетами.

Тогда мы были практически единственными советскими специалистами, приехавшими в Бангалор на полгода. Кроме нас в городе уже более года жили две преподавательницы русского языка в Тата-институте (некоторое подобие нашей аспирантуры и докторантуры), основанном миллиардером Тата для подготовки научных кадров высшего уровня.

Мы слышали о том, что неподалёку от Бангалора живёт наш выдающийся художник Святослав Николаевич Рерих вместе с супругой Девикой Рани, и хотели бы встретиться с ними. Русские преподавательницы из Москвы и Ленинграда соскучились по соотечественникам и, услышав о нашем прибытии, тут же приехали к нам. Оказалось, что они уже знакомы со Святославом Николаевичем и периодически с ним встречаются. Разумеется, мы попросили их договориться о возможной встрече со знаменитым художником. Мы не особенно надеялись и были очень рады, когда спустя неделю получили приглашение посетить усадьбу Святослава Николаевича и Девики Рани Рерих. Так состоялась наша первая встреча в усадьбе Татагуни.

В назначенный срок мы прибыли в усадьбу. Был прекрасный солнечный день. На пороге дома нас встречали Святослав Николаевич и Девика Рани. Первое впечатление бывает самым сильным и ярким. Выглядели они прекрасно: Девика с аккуратно уложенными волосами и индийскими украшениями, очень похожая на её знаменитый портрет, и Святослав Николаевич — седой, стройный, элегантный, в шёлковой синей рубашке. Мы вручили наши хохломские сувениры. Выяснилось, что никто им хохломы до сих пор не дарил, хотя делегаций здесь побывало много. Особенно понравилась хохлома Девике Рани.

Самое первое впечатление о личности Святослава Николаевича — это его речь. В моём представлении — это речь старого питерского интеллигента. С одной стороны, она русская, но с другой — нам не известная, не засорённая лишними словами-паразитами, простая и ясная. Фразы короткие, но полные смысла. Дикция отчётливая, запоминающаяся, иногда резкая. Святослав Николаевич, который уже имел широкую известность во всём мире, понимал, что приехали технические специалисты из России, а не высокопоставленные гости или выдающиеся учёные, но мы не увидели ни малейшего намёка на превосходство или высокомерие, во всём проявлялось благородство Большой личности. Все дальнейшие наши встречи это неоднократно подтверждали.

Святослав Николаевич повёл показывать свою усадьбу и плантацию эфироносной бурсеры. Он рассказал о том, как создавалась эта громадная плантация. Помимо того, что Святослав Николаевич был художником, в американских университетах он изучал архитектуру и ботанику. Николай Константинович Рерих ещё в 1930-е годы посоветовал ему обратить внимание на эфиронос — лавандовую бурсеру, которая растёт в Мексике, и попробовать развести её в Индии. Святослав Николаевич решил этот проект реализовать в 1948 году после приобретения усадьбы Татагуни. Морским путём были доставлены саженцы, и на участке около 100 га рядом с усадьбой была разбита плантация. Надо сказать, что попытки вырастить это дерево в Индии были, но нигде, кроме как в ботанических садах, это сделать не удавалось. Святослав Николаевич оказался первым, кто смог вырастить огромную плантацию этих деревьев, а затем с небольшим штатом работников сумел наладить производство высоко востребованного парфюмерной и медицинской промышленностью эфирного масла линалое. Ежегодный доход от продажи нескольких тонн этого масла сделал его финансово независимым и позволил сконцентрировать все свои усилия на продолжении дела семьи Рерихов.

Когда плантация разрослась, у властей штата Карнатака и коррумпированных чиновников появился соблазн отобрать эту плантацию или хотя бы её часть. Святославу Николаевичу пришлось выдержать непростые столкновения с местной администрацией. Видимо, только благодаря его близкому знакомству с Джавахарлалом Неру, а позднее с Индирой Ганди усадьбу оставили в покое. Однако он говорил, что предпринимались неоднократные попытки воровства деревьев. По ночам приезжали с тракторами и выкапывали деревья. Но никому так и не удалось создать подобную плантацию. Рассказывая об этом во время прогулки, Святослав Николаевич отломил небольшую ветку от дерева, очень похожего на яблоню, и, сняв с неё кору, предложил понюхать. Аромат был сильный, специфический, чем-то напоминающий лавандовое масло и розу. Мы вышли к озеру, и Святослав Николаевич сказал, что вначале, когда они с Девикой здесь поселились, сюда приходили на водопой слоны.

После этого нас пригласили в небольшой дом, угостили чаем. Святослав Николаевич привёл нас в мастерскую, сел и в течение более чем полутора часов показывал свои картины, рассказывая историю их создания, а в это время слуги беззвучно меняли полотна одно за другим. Мы не могли даже надеяться, что услышим такие развёрнутые и интересные комментарии Большого художника.

Я знал отдельные картины Святослава Николаевича Рериха, видел их в различных публикациях и музеях Москвы и Ленинграда. Все они были небольшого формата. Нам же были показаны огромные полотна, среди них много портретов. Это были удивительные живые портреты Николая Константиновича Рериха, Девики Рани Рерих, Джавахарлала Неру, вице-президента Индии Радхакришнана. Были и портреты неизвестных нам женщин. С большим интересом мы слушали рассказ о большом друге семьи Рерихов Кэтрин Кэмпбелл, узнали о выдающейся индийской танцовщице Рошан Ваджифдар, которая была близка к Девике Рани, увидели прекрасные лица девушек из Кералы.

Святослав Николаевич неторопливо комментировал каждое полотно, отмечая интересные детали и поясняя внутренний смысл. Изредка мы задавали вопросы и тихо переговаривались между собой. Вот слуги поставили новое огромное полотно, и в мастерской повисла тишина. Это была картина «Возлюби ближнего своего (Господом твоим)». Было полное впечатление, что нимб вокруг головы Учителя светится и переливается, а его взор погружается прямо в тебя. Святослав Николаевич молчал, и лишь когда поставили следующую картину, «Пиета», он произнёс: «У каждого в жизни есть две Марии — Мария мать и Мария Магдалина». Больше он ничего не сказал. Впоследствии я узнал, что «Пиета» была написана в год внезапной смерти брата, Юрия Николаевича. Прошло почти полвека, но эта пауза во время показа врезалась мне в память.

Удивительному штату Керала была посвящена серия картин «Мои соседи». Рассказывая о них, Святослав Николаевич обратил наше внимание на то, насколько сильны традиции в Индии, и отметил, что в семьях царит матриархат. На картинах простые взаимоотношения: весна, любовь, дети, обычная сельская жизнь. Когда он показывал «Отдых» [«Молчание»], я спросил его: неужели в Керале бывает такое зелёное небо? На что он ответил: «Вы обязательно должны увидеть это своими собственными глазами». К счастью, удалось последовать его совету. Мы увидели эти бушующие краски Кералы, великолепный Ковалам-Бич, тогда ещё дикий, без единого отеля. Виды Кералы постоянно возвращали меня к картинам Художника.

Отдельной темой, которую подробно раскрывал Святослав Николаевич, было столкновение старой культуры, вековых традиций и современного мира. Это цикл картин «Тишина», «Весна», «Вечный зов», «Ближе к тебе, мать-земля» и их антиподы: «Я двигаюсь среди этих теней», «Триумф Евы». Сегодня, когда вижу новостройки Москвы в стиле hi-tech, всё время вспоминаю картину Святослава Николаевича «Мы сами строим свои тюрьмы». Многие его картины — это предостережение цивилизации, которая может сорваться в пропасть. Эта тема его очень волновала, и он неоднократно к ней возвращался. Тогда и во время последующих встреч меня не покидало ощущение, что Святослав Николаевич предчувствовал предстоящие тяжкие потрясения, которые произойдут в мире и коснутся России. К сожалению, прошедшие десятилетия подтвердили его предчувствия.

Показал он также и несколько картин Николая Константиновича. Я спросил у Святослава Николаевича: почему эти картины небольшого формата с простым сюжетом обладают таким магическим действием? «Картины Мастера помимо изображения сохраняют его энергетику, и вы её чувствуете. Поэтому даже самые совершенные копии не передают впечатления подлинника», — ответил он. В дальнейшем, посещая музеи и картинные галереи и рассматривая полотна великих художников, я смог неоднократно в этом убедиться.

Время пролетело незаметно, день близился к концу, мы попрощались и получили приглашение посетить Святослава Николаевича в его офисе в Бангалоре. На прощание Святослав Николаевич подвёл нас к алтарю из гранитных балок, находившемуся под сенью 600-летнего баньяна, попросил загадать желание и ударить в колокол.

Во время этой нашей многомесячной командировки мы регулярно, примерно раз в две недели, посещали его. Чувствовалось, что, несмотря на всю свою занятость — ему приходилось решать много вопросов, связанных с организацией 100-летнего юбилея Н.К. Рериха, подготовкой отправки картин на выставку в Москву и функционированием усадьбы Татагуни, — общение с соотечественниками позволяло ему отключаться от многочисленных ежедневных дел и проблем. Удивительно, как он один, имея только секретаря, справлялся с громадным числом организационных, общественных, финансовых дел и при этом ещё не переставал писать картины.

Небольшой офис Рерихов размещался тогда в центре Бангалора рядом с башней компании Coffee Board of India (CBI). В нём Святослав Николаевич решал текущие деловые вопросы. Когда они задерживались в Бангалоре, то оставались ночевать в закреплённом за ними номере в отеле «Ашока». К каждому нашему визиту прислуга обычно готовила пышные булочки или иную выпечку. Девика Рани, как радушная хозяйка, старалась угостить чем-нибудь особенным, например яблоками из долины Кулу (которые были большой редкостью для индусов, но не для нас). Больше всего удивил вручённый однажды на прощание неизвестный тёмно-зелёный фрукт, похожий на грушу. Его было велено попробовать, вернувшись в отель. Я положил его в холодильник и вспомнил о нём только через пару недель перед следующим визитом. С товарищем достали фрукт, попробовали и без энтузиазма съели. На вопрос Девики Рани «Понравилось?» я ответил что-то неопределённо-вежливое. «А как вы его ели?» — «Как грушу». — «Это авокадо, его так не едят», — рассмеялась Девика Рани. В семье Рерихов следили за правильным сбалансированным питанием. Авокадо, как оказалось, выписывали из Южной Америки. Даже вода употреблялась только из одного колодца в Татагуни. Чай на ней был превосходен. В ответ на мой комплимент Святослав Николаевич улыбнулся: «Всё дело в чае, это "дарджилинг"», — и подробно поведал историю этого чая. С этого началось моё глубокое погружение в чайную культуру. Домашнюю атмосферу в офисе поддерживал периодически появлявшийся там тибетский терьер. «Это подарок Далай-ламы», — с гордостью сказала Девика.

В гостях мы иногда встречались с друзьями семьи Рерихов. Один из них, Р. Балу, был исполнительным директором CBI. Девика Рани велела ему выдать каждому из нас по двадцатикилограммовому мешку кофе. От мешков мы, разумеется, отказались, но Р. Балу пригласил нас посетить дегустационный зал компании, где здоровенные сикхи в национальных одеждах подали нам свежеприготовленный кофе категории РВ, который поставляют арабским шейхам. Лучшего кофе попробовать мне больше не довелось. Р. Балу приходил в гости вместе с женой — скромной миловидной женщиной, подругой Девики Рани. Вдруг в разговоре мы узнали, что это знаменитая художница в технике батика Шакунтала Балу, чьи выставки с большим успехом проходили во многих городах мира. Увидев наше изумление, Шакунтала, несмотря на позднее время, пригласила посмотреть её работы. В доме супругов Балу был открыт громадный сейф и из него извлечены свёртки с батиками. На специальном просмотровом столе мы рассматривали эти изумительные работы, сверкающие всеми цветами. Это было неожиданное знакомство с национальным индийским промыслом.

Когда стало известно о предстоящей командировке в Индию, я стал интенсивно знакомиться с историческим и культурным наследием страны. В частности, меня интересовали архитектурные памятники, которые можно было бы увидеть. В начале 1970-х годов публикаций по этой теме оказалось немного даже в Библиотеке им. В.И. Ленина. Хорошо были описаны храмы и дворцы эпохи Великих Моголов: Тадж-Махал в Агре, Кутаб-Минар и Красный форт в Дели, Дворец ветров в Джайпуре, а также индийские памятники Конарак, Бхубенишвар, Кхаджурахо, Аджанта, Эллора, Тривандрум. Наиболее полную и системную информацию удалось почерпнуть из бесценной книги Джавахарлала Неру «Открытие Индии» (на мой взгляд, она должна быть пропуском для поездки в Индию). Но было неясно, какие культурные памятники сохранились в Центральном Декане. Поэтому я во время одной из встреч спросил у Святослава Николаевича, что можно посмотреть неподалёку от Бангалора. Немедленный ответ: «Вы должны посмотреть Белур, Сомнатхпур и Холебид, а потом ещё Шравану Белголу». В ближайшие выходные дни мы туда и отправились. То, что мы увидели, нас поразило. Оказалось, что это храмы, построенные в XII веке в период империи Хойсала, украшенные от пола до потолочных фризов тончайшей резьбой по камню и удивительными скульптурами. Особо выделялся Вишнуитский храм Кешава в Белуре, древней столице империи Хойсала. В нём, помимо храмовых сооружений, барельефов и сцен из камня на темы индийского эпоса, сохранилось 38 скульптур танцовщиц в тонких нарядах и каменных ожерельях, которые размещены под крышей. Нас, как технических специалистов, не могли не заинтересовать выточенные из камня на каком-то гигантском токарном станке многотонные колонны внутри храма. Даже современный уровень технологий не позволяет такое сделать.

Во всех храмах — удивительная сохранность скульптур, несмотря на то что за прошедшие 900 лет здесь были и междоусобные войны, и нашествие мусульман с севера. Тогда мы были единственными иностранными посетителями, да и индусов было тоже совсем немного. Сегодня это одно из наиболее значимых и часто посещаемых туристических мест в Индии. Впечатление от этих мест сохранилось на всю жизнь. Ещё один бесценный подарок от Святослава Николаевича.

Чем дольше я находился в Индии, тем большим уважением проникался к её людям — доброжелательным, трудолюбивым, искренним. Это были представители разных каст, с разным уровнем образования, но все они были людьми глубокой Веры. Нас поразил случай, который произошёл через несколько месяцев работы с индийскими специалистами во время перерыва на чай. Пожилой руководитель подразделения подошёл к доске и написал три вопроса: «Кто ты? Откуда ты? Куда ты идёшь?». «Все индусы, просыпаясь каждый день, задают себе эти вопросы», — сказал он. Действительно, «даже самый простой индус — большой философ», — писал Джавахарлал Неру. Тем более удивительной была почти всеобщая бедность индийских семей. Почему высокодуховные и очень трудолюбивые индусы не могут построить общество, которое бы обеспечивало всех хотя бы минимально необходимыми социальными благами? Не раз в беседах со Святославом Николаевичем я затрагивал эту тему. Не вдаваясь в рассуждения, он сказал: «Я вам организую встречи с людьми, которые этому вопросу посвятили свою жизнь». Впоследствии я неоднократно задавался вопросом, почему именно к этим людям, таким разным и необычным, направил меня Святослав Николаевич. Сегодня, по прошествии почти полувека и тех грандиозных изменений, которые произошли в Индии, я осознаю, что его выбор был неслучаен.

И вот я на встрече с известной общественной деятельницей, супругой доктора Ч.В. Рамана, первого Нобелевского лауреата из Азии и первого президента Академии наук Индии, заложившего основы фундаментальных научных исследований в стране, достаточно широко тогда известного в СССР благодаря эффекту Рамана — Черенкова. Встреча происходила в буддийском храме. Место выбрано не случайно — вся интеллектуальная и научная элита Индии в основном буддисты. Госпожа Лока Сундари Аннал Раман, несмотря на свой преклонный возраст — 80 лет, уделила мне время. В заключение беседы она сказала, что доктор Раман считал, что только развитие науки и высоких технологий в Индии позволит решить проблемы бедности.

Вторая встреча проходила в ашраме миссии Рамакришны. Огромный зал, залитый светом, тихая музыка и десятки медитирующих людей разных национальностей. Я дождался, когда освободится Гуру, наставник миссии. После длительной неторопливой беседы, уже в отеле, я смог сформулировать для себя его ответ: «Духовные усилия не дают немедленного результата. Неизбежно придёт время, когда они дадут свои плоды и Индия станет процветающей страной». Сегодня мы видим, что это предвидение сбывается. Обладая огромным духовным потенциалом, постоянно развивая науку и образование, осваивая передовые технологии, Индия, обогнав по населению Китай, сегодня стала одной из самых динамично развивающихся стран мира.

Приближался октябрь 1974 года, и Святослав Николаевич объявил, что юбилейный вечер, посвящённый 100-летию со дня рождения Н.К. Рериха, пройдёт в конференц-зале гостиницы «Ашока», и пригласил нас. Накануне он дал мне просмотреть текст своего выступления. Это было очень проникновенное и тёплое воспоминание об Отце и Учителе. В нём говорилось о той огромной работе по установлению глубоких духовных связей между Индией и Россией, которую вёл в течение многих лет Николай Константинович. К сожалению, в силу своей молодости и незрелости я не догадался сохранить этот текст.

На юбилейном вечере собрались представители официальных властей, общественных организаций, друзья и близкие семьи Рерихов. Наша группа была едва ли не единственной, представлявшей Россию, это можно объяснить тем, что уже в ноябре были запланированы масштабные мероприятия по празднованию юбилея Н.К. Рериха в Москве.

На вечере выступал министр образования и культуры штата Карнатака, а затем были вручены дипломы победителям конкурса детских рисунков, проведённого к 100-летию Н.К. Рериха. Девика Рани всё время была рядом со Святославом Николаевичем, и мне удалось сделать их лучший совместный фотопортрет.

Юбилейные торжества в Москве должны были сопровождаться проведением выставок в Третьяковской галерее и Академии художеств. В Бангалор прибыл большой грузовой самолет Ан-22. Свято­слав Николаевич обратился к нам, как авиационным специалистам, с просьбой проследить, чтобы бесценный груз из 288 картин был хорошо размещён и закреплён в грузовом отсеке. Мы поехали на аэродром, но необходимости в нашем участии не было. Экипаж и бортмеханики прекрасно знали своё дело.

В Москву я вернулся после начала юбилейных торжеств. Святослав Николаевич был занят на непрерывных встречах и всегда был окружён официальными лицами и многочисленными почитателями. Когда я передал Святославу Николаевичу, что вернулся, он пригласил меня на завтрак в гостиницу «Советская». Это была ещё одна встреча с ним и Девикой Рани и ещё одна возможность поблагодарить Святослава Николаевича за открытие культурного и философского наследия Рерихов и помощь в открытии многоликой Индии. Он был полон надежд. Видел, что в России большое количество сподвижников, последователей и просто ценителей творчества Рерихов, готовых сохранить их бесценное наследие. Был сконцентрирован, и чувствовалось, что полон раздумий. Вопрос выбора и принятия правильного решения всегда самый сложный. Время показало, что впереди было много событий, и хороших и плохих.

Прошло почти полвека, но я постоянно возвращаюсь к воспоминаниям о встречах в Бангалоре, пересматриваю с друзьями сотни фотографий, сделанных в Индии. Эта неожиданная командировка заставила меня посмотреть на многие события в жизни иначе. Она же принесла мне встречу с моей будущей супругой Ириной, которая оказалась в составе первых туристических групп «Интуриста» в Индии в 1975 году. Нашей первой книгой в домашней библиотеке из Рериховской серии стал купленный ею в Алма-Ате альбом репродукций Н.К. Рериха, изданный «Гознаком» в 1972 году.

В непростой для России период, в котором мы сегодня пребываем, будем помнить завет Учителей — «Свет побеждает тьму».

Февраль 2023 г.

Фотографии Н.А. Занегина

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: