Беседа фотохудожников Павла Платонова
и Александра Ведерникова
с радиожурналистом Н.П. Шадриной

Авторы фотовыставки  «Индия. Ритмы времени» Павел Платонов (Санкт-Петербург) и Александр Ведерников (Москва)  — профессионалы, отмеченные  за свои работы многими наградами. Их объединяет желание показать страну, о которой они рассказывают зрителям, с иной, чем у обычных туристов, точки зрения. Как им это удаётся, узнаем  из интервью, проведённого радиожурналистом Н.П. Шадриной.

АЛЕКСАНДР ВЕДЕРНИКОВ:

ИНДИЯ — ЭТО СОВСЕМ ДРУГАЯ ПЛАНЕТА.

— Что Вас привело в Индию?

— Любопытство. Меня привело любопытство. Первый раз я ездил на север Индии с известным индологом Александром Николаевичем Сенкевичем. Он открыл для меня долину Кулу, мы были в Наггаре, в Манали. Как фотограф я там выступил довольно обыкновенно — снимал то же самое, что и все туристы. А второй раз, в 2016 году, я  ездил в составе небольшой группы фотографов, и у меня уже было журналистское видение того, как нужно, на мой взгляд, снимать Индию. Я долго, дней  5 или 6, искал тему. Как это всегда  бывает, натолкнулся на неё  случайно. Это была школа санскрита, которых в Индии много. Они разного формата и для разных возрастов людей, но мне было не важно, какую снимать. В Индии почему-то за такие темы журналисты редко берутся. Все снимают красоту, уличное фото, но этим особо никого уже не удивишь, на мой взгляд. Поэтому, когда я получил согласие на съёмку маленьких ребят, которые изучают санскрит, «Ригведу», «Самаведу» и «Махабхарату», я был просто счастлив. Я провёл там полноценных 6 дней, разве только ночевать в гостиницу уезжал.

Добавлю: только после этих двух поездок я прочитал книгу «Шантарам» [роман австралийского писателя Грегори Дэвида Робертса] и посмотрел фильм «Миллионер из трущоб». И они ещё больше укрепили меня в сознании, что Индия — это совсем другая планета. И сейчас я думаю о том, что мне стоит снова туда съездить, и третий взгляд будет ещё больше отличаться от первых двух.

— Сейчас такое время, когда, во-первых, очень много народа путешествует, во-вторых, у каждого — либо своя камера, либо фотоаппарат. Видимо, у фотохудожника  задача показать что-то своё, не такие привычные виды, а действительно дух страны. Как Вы добиваетесь такого эффекта? То есть это более близкое знакомство, или Вы предварительно узнаёте о том, куда идёте?

— Во-первых, о статусе фотохудожника. Я хоть и являюсь членом Союза фотохудожников, но считаю себя документалистом. Я повторю изречение моего учителя Сергея Максимишина: «Идёшь по лесу и собираешь грибы, иногда попадается клюква». У меня есть художественные фотографии, но я по-прежнему считаю, что это большая редкость. Все эти люди, которые говорят, что они фотохудожники и делают только художественные фотографии, мне кажется, что они врут.

Вообще, критерий истины неизвестен, поэтому говорить о себе стараюсь скромнее. Последний раз я ездил в Индию уже как фотожурналист, а это означает совершенно другое мышление. Действительно, нужно оттолкнуться от штампов, хотя это тоже всё относительно. Можно один и тот же самый сюжет снять интереснее, и это уже будет не штамп. Да, журналисты постоянно находятся в поиске новой темы: ни жареной, ни какой-нибудь серой, сладкой, а новой — показать то, чего ещё не было. В этом помогает интернет, а в Индии — ещё и жители, которые вызываются за небольшую плату быть проводниками. Мы их называли «фиксеры». Каждый день я проводил с фиксером часов по 16. Его звали Сунил, он из Варанаси.  Если бы не этот человек, я не нашёл бы эту тему с маленькими студентами школы санскрита.

— Всегда, наверное, т.к. я тоже журналист с большим стажем, действительно хочется не только что-то показать, то, что раньше не показывали, но всё-таки проникнуть в глубину.

— Добавлю, как добиться глубины — надо просто жить с этими людьми. Я знаю, как работают газетные журналисты, поскольку сам работаю для журнала «Огонёк» (он входит в структуру издательского дома «Коммерсант»). Они приезжают куда-то на один день, «пощёлкают» и уезжают. У меня не получается за один день что-то глубокое снять. Случайно, может, одна карточка получится. А вот где-то на третий, на четвертый день, когда люди уже к тебе привыкли, когда они уже понимают, что ты, в общем-то, свой, не вредный дядька, доверяешь им, они начинают раскрываться. Вот маленький мальчик Прасант Мишра — он мне на второй или третий вечер начал показывать всё, что у него в тумбочке есть. Там были такие сокровенные вещи. Я думаю, что мало кому бы он всё это показывал и так подробно рассказывал. Там были  религиозные для него святыни, которые он хранит у своего сердца. И самое главное — люди меняются. За эти три-четыре дня они совсем по-другому относятся к фотоаппарату, поэтому и карточки другие. Это элементарно — посмотреть, что я снял в первый день и что потом.

Видеоролик со страницы А.Ведерникова в Ютуб: история того самого Прасанта

— Где  Вы ещё бывали, помимо Индии? Наверное, полмира объездили?

— В Европе много где был. Был в Японии, в Персидском заливе — Объединенные Арабские Эмираты; в Омане, Турции. У меня не стоит задача охватить какую-то широкую географию, хотя, конечно, я хотел бы побывать в Патагонии и в Непале. В Гималаях не был, я только издалека их видел. И поскольку я человек, ходивший неоднократно в горные походы, это мне очень интересно.

А, вообще, в последние годы 90 процентов моих интересов находятся на территории России. Здесь огромное количество возможностей. Россия — это самая не отснятая страна, опять же не своими словами говорю. Вот у нас территория 17 млн. кв. км, куда ни поедешь, везде можно найти интересные темы. Вот, например, в Бурятии, в Забайкалье, я снимал старообрядцев. Их называют «семейскими», потому что их ссылали в Сибирь целыми семьями. А вообще сейчас от староверов мало что осталось, было много гонений. Сейчас ко мне обращаются с просьбой  продолжить эту тему в других географических местах: Республике Коми, например.

Я очень много снимаю в средней полосе России: Ярославская область, Вологодская, Нижегородская. Отъедешь 100 км от Москвы и всё — начинается интересная жизнь, настоящая, не гламурная.

Мне интересно делать фотоистории, причем я снимаю не только фото, но и видео. Хотя в отношении кино я совершенно неподготовленный человек, здесь я выступаю точно как любитель. Но тем не менее некоторые вещи возможно отразить только с помощью видео, фотография не передаёт. Например, падение водопада. Сколько водопад ни снимай, если звука нет, всё — нет и картинки. Интервью, когда берешь у человека, лучше на видео записывать, потому что в этом случае передаются эмоции. Иногда и у меня во время диалога человек раскрывается и начинает говорить то, о чём и не собирался рассказывать. Это очень интересно. И мне интересно ездить по нашей стране, встречаться с людьми. Я, кстати, один из немногих, кто сейчас снимает производство. С очень большим уважением отношусь к людям, которые работают на заводе или в сельском хозяйстве, или в народных промыслах. Я сам довольно много времени провёл на стройке, когда был студентом, и потом, после окончания института. И я знаю, как это нелегко. Как нелегко построить железную дорогу, валить лес, рубить из брёвен дом, на заводе детали делать.

Я был весной в Старице Тверской области у сыродела, сыровара Вадима Рошко. Я был у него на ферме, также практически сутками, дня четыре, и поэтому у меня неплохие карточки получились. Но самое главное, возвращаемся к глубине, я проникся тем, что они делают. Высококачественный сыр полутвердых и твёрдых сортов (они сейчас на твёрдые будут переходить). Такие в магазине сейчас сложно купить, во всяком случае, российского производства. Я теперь чуть-чуть знаю, почему у него всё это получается. Но для этого нужно было посвятить какое-то время, не полениться, поехать в эту грязь, в этот холод. Там дороги в общем-то есть, а в сторонку — нет уже никаких дорог. Вот такие новые интересные темы. Они у меня сочетаются с поездками за границу, но всё-таки в последнее время, на мой взгляд, преобладают.

Вся работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования, доход от продажи музейных билетов существенно меньше, чем затраты. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: