Журнал: № 11 (295), Ноябрь, 2018

Много качеств приходится вырабатывать в себе. А так как самому это выполнить трудно, то школа жизни приходит на помощь. Следует лишь понять, что всё это на пользу и учит самому нужному.

Б.Н. Абрамов¹

 

По-разному складывалась жизнь у членов харбинского Содружества, принявших в основу своего мировоззрения Учение Живой Этики и имевших счастье непосредственного общения с Н.К. Рерихом в 1930-х годах. После возвращения на Родину у них началась другая жизнь, и её новое течение было для всех очень трудным.

Расскажем об одной из участниц Содружества — Зинаиде Николаевне Чунихиной, близком друге семьи Абрамовых. Некоторые сведения о внешней стороне её жизни стали известны из выступления абаканского журналиста А.Н. Анненко на VII Международных Рериховских чтениях в Новосибирске в ноябре 2005 го­да² и позднейшей его публикации «Содружница из Черногорска»³.

«Я не раз бывал у Зинаиды Николаевны в г. Черногорске (Красноярский край), где она жила после переезда в Россию, — пишет А.Н. Анненко. — По мере знакомства передо мной открывался замечательный образ женщины высокой духовности, пронёсшей через всю свою жизнь преданность Высоким Именам».

Зинаида Николаевна родилась в 1900 году в Чите, получила гимназическое образование. В годы Гражданской войны вместе с матерью оказалась на чужбине — обосновались они в Харбине, зарабатывали на жизнь шитьём. В начале тридцатых годов в Харбине образовались Свято-Сергиево Содружество и Русский комитет Пакта Рериха. Появились и группы, изучавшие Агни Йогу. Огромным событием для харбинской интеллигенции стал приезд Николая Константиновича Рериха. Зинаида Николаевна рассказывала о его посещениях заседаний Содружества, в которое она входила наряду с П.А. Чистяковым, В.К. Рерихом, А.П. Хейдоком, Б.Н. и Н.И. Абрамовыми, В.Н. Грамматчиковым, Е.П. Инге и другими. Рерих подарил ей свою фотографию, которую она хранила всю жизнь. На одном из заседаний Содружества Николаю Константиновичу было преподнесено два Знамени Мира, в изготовлении которых непосредственное участие принимала Зинаида Николаевна. 15 апреля 1935 года, в день подписания Пакта Рериха в Вашингтоне, одно из них было поднято над лагерем Баргинской экспедиции Н.К. Рериха в Цаган-Куре (Внутренняя Монголия).

З.Н. Чунихина ушла из жизни в Черногорске в 1986 году.

 

Переписка Бориса Николаевича Абрамова со своим харбинским другом Зинаидой Николаевной Чунихиной велась на протяжении всего времени, которое он прожил на Родине после возвращения из Харбина. Писали они друг другу нечасто, писем было немного, но все они проникнуты стремлением Абрамова укрепить, поддержать дух Зинаиды Николаевны в том одиночестве, какое она, судя по письмам, испытывала все эти годы. Слова ободрения, которые находит Борис Николаевич, его рассуждения на тему духовного одиночества, когда рядом нет близких людей, имеют ценность непреходящую, они могут помочь многим.

 

Об одиночестве

«Вы, друг мой, не горюйте, что жизнь у Вас складывается не так, как Вы бы хотели, — пишет Б.Н. Абрамов. — Внешняя сторона жизни не имеет столь важного значения, как внутренняя. (...) Плотное существование столь коротко по сравнению с его продолжением, что особенно горевать не приходится, если складывается оно невесело. (...) Вы знаете, как хорошо всегда к Вам относился Н[иколай] К[онстантинович], и это должно дать Вам бодрость и уверенность быть достойной его внимания и его отношения. (...) Так уж сложилась судьба, что надо побыть Вам одной и не с кем отвести душу. Но через одиночество тоже надо пройти. Может быть, это и есть самое трудное. Ваш внутренний мир и Ваши переживания и накопления с Вами всегда и всегда мысль. В мыслях и сердцем можно всегда быть с теми, кого любим. (...) Так, моя хорошая, не унывайте и не горюйте. (...) Думаю о Вас каждодневно» (15 октября 1961 г.)⁴. Несомненно, эти слова ободрения помогли Зинаиде Николаевне и поддержали её, поскольку совсем недавно она перенесла инфаркт.

В письме, посланном накануне 1962 года, Борис Николаевич в своём пожелании говорит: «Дорогая Зиночка, поздравляю Вас и маму Вашу с Праздником, Новым годом, и желаю Вам спокойного и радостного настроения в идущем году, совершенно независимо от того, что происходит в Вашей обычной жизни. (...) Видел недавно Деду⁵ [во сне], был он такой близкий и ласковый. Таким я его никогда не видал со времени его ухода. Пусть это поможет и Вам осознать, что он не забывает тех, кого он любил и кому оказывал внимание. (...) День имеет 24 часа, а год 366 дней, и каждую минуту можно использовать на воспитание своего характера и стать такой, какой Вам бы хотелось и какой Вас хотели бы видеть Любимые и Дорогие Вам близкие. Ради них можно и потрудиться над собою. Рано или поздно, но эти труды увенчаются желаемым успехом. (...) Ни для любви, ни для преданности, ни для стремлений нет расстояний. Грош цена той любви или привязанности, которые умирают по пословице "с глаз долой, из сердца вон". Не признаю ни такой любви, ни такой дружбы. Уж если любовь или дружба, то навсегда» (19 декабря 1961 г.).

Вспоминаются письма Б.Н. Абрамова к Н.Д. Спириной, где он тоже говорит о вечных чувствах, не зависящих ни от расстояний, ни от того, в плотном или тонком теле находятся люди. И так же, как в переписке с Наталией Дмитриевной, Борис Николаевич нигде не упоминает имён Рерихов, он называет их «Дорогие», «Любимые», в редких случаях пишет только инициалы.

«Напрасно порою кажется Вам, что Вы одиноки. Это неверно. Не может быть одиноким преданное сердце, которое может любить, ибо любовь — это зов сердца. А каков зов, таков и отклик. А шептунов можно не слушать. Хорошего ничего не нашепчут. (...) Мы никогда не думаем о том, что Дорогих наших нет, наоборот, они живы в нашем сердце. Так же поступайте и Вы... (...) То, что имеете Вы, совершенно достаточно для полноты Вашей внутренней жизни. Каждое утро Вас вспоминаю...» (4 июля 1964 г.).

«А жизнь дала нам много хорошего и интересного, есть о чём помечтать и над чем поразмыслить. (...) Мы Вас не забываем и любим» (17 декабря 1966 г.).

Осенью 1967 года в письмах Б.Н. Абрамова звучит та же тема:

«Вот Вы писали об одиночестве. Я Вас очень хорошо понимаю, но ведь и через одиночество надо пройти. И мы тоже проходим через него. Оно не так остро чувствуется, когда мысли устремлены к Дорогим, дальним и столь близким. Иллюзию расстояний и разлуки очень трудно преодолеть, но ведь действительность разрушает призраки очевидности. Ведь можно чуять даже то, чего не видит глаз. Конечно, много невесёлого создали люди на планете, и это тяжко ложится на сердце. Но Родина наша будет победна во всём и выдержит все испытания. О её великом и светлом будущем, о её победах говорил наш Дорогой. И как всё это уже исполнилось в значительной мере. Жить своим личным малым мирком очень неинтересно, но когда мысль охватывает широкие просторы и будущее, становится много легче. (...) Жизнь — это лучшая школа и учит обычно тому, что всего нужнее для человека» (15 октября 1967 г.).

Во всех письмах Борис Николаевич продолжает поддерживать своего друга: «Слишком не огорчайтесь, что жизнь Ваша такая трудная и что приходится мучиться и из-за матери, и из-за своих болячек, и помните, что всё это лишь плата за будущее, а заодно и расплата с прежними долгами. (...) Когда-то встретимся снова, обязательно встретимся, и как радостно и приятно встретить будет доброе отношение. А то, что огорчает Вас и угнетает вокруг, так ведь это всё временно и всё пройдёт и всё кончится. А самое любимое и дорогое останется с Вами. (...) Жизнь разбросала Ваших близких далеко от Вас. Думали ли, почему? А Вы подумайте и поймёте. И нам в одиночестве бывает тоже грустно порою. Каждый новый день можно рассматривать как возможность что-то укрепить в своём характере и мыслях, т.е. провести его с пользою. (...) Желаю Вам всего доброго, бодрости и радости и уверенности в несомненном» (без даты).

И в 1968 году он снова пишет Зинаиде Николаевне, вопреки очевидности, о самом главном: «Счастливая и беспечальная и благополучная жизнь ещё никогда не приносила нужного и полезного опыта и знания и не приводила человека к цели. Поэтому не слишком горюйте и омрачайтесь, что жизнь Ваша складывается так трудно. Как же иначе?! Иначе не дойти. (...) ...Когда будет трудно, вспоминайте, что на Вашу долю выпало счастье увидеть Дорогого и что встретитесь с Ним, когда придёт время» (16 октября 1968 г.).

 

О Записях

Борис Николаевич посылал Зинаиде Николаевне отдельные свои Записи. Говоря о его переписке с Наталией Дмитриевной, мы уже обращали внимание на то, насколько осторожен он был, посылая эти тексты. И в письмах к Чунихиной он сопровождает их разными пояснениями: «Хочу поделиться с Вами некоторыми философскими мыслями» или: «Посылаю два листика рассуждений, есть и об искусстве. Если Вам это понравится, прочтите, если нет, бросьте в печку. Но Вы любите пофилософствовать» и тому подобное. И в открытке, отправленной из Новосибирска 23 марта 1960 года, он поздравляет Зинаиду Николаевну «с семейным Праздником» и слово «Праздник» пишет с заглавной буквы — это было приветствие к 24 марта.

Из письма Бориса Николаевича от 15 октября 1967 года: «На днях думал о нашем Дорогом, и вот записались какие мысли: "К Нам устремившийся с Нами пребудет. Близость обуславливается постоянством устремления, преданности и любви. И если хотите быть с Нами, то кто же этому может помешать и вас отделить? Этим сознанием близости Нашей и живите и идите им через жизнь. Близость и единение — в сердце, но не во внешних условиях. И воля свободна всегда избрать направление и по нему устремляться. Следовательно, близость эта неотъемлема, если сердце действительно хочет её". (...) Мне уже пошёл восьмой десяток, а Вам уже подошло к семидесяти. Жизнь, можно сказать, прожита, и надо подвести итоги прожитым годам. "За остающееся время надо успеть утвердить в применении всё, что вместило сознание, ибо не дальше продвинется человек, чем определил он себе сам этот подъём приложением на практике всего познанного им". (...) Ну вот, опять ударился в философию. Вы уж меня извините, на восьмом десятке это простительно» (15 октября 1967 г.).

Как пронзительно звучат строки из письма от 18 декабря 1969 года, в котором Абрамов делится, как он пишет, «некоторыми философскими мыслями»: «Если вода долбит камень, то неужели упорство каждодневного устремления не принесёт желанных плодов?! Потому будьте покойны в уверенности, что следствия придут в своё время и ничто не лишит заслуженных достижений. А если всё ещё сомневаетесь в этом, посмотрите вокруг и сосчитайте по пальцам, сколько действительно устремлённых сознаний можете отметить на них. И если не дать тем, кто предан и устремлён, то тогда дать кому же? Им, позабывшим о Нас, или Нас поносящим, или рыло своё отвратившим тупо от Учения? Или поносителям? Или в болоте житейском погрязшим с головою, или отрицателям злобным?»

«Посылаю Вам продолжение мыслей по психологии», — пишет Борис Николаевич 5 марта 1970 года: «Как полезно каждое отягощение обстоятельствами! Можно порадоваться, когда из каждого такого отягощения сознательно извлекается преподаваемый им урок. (...) Не поражайтесь особенностями текущего времени и тому, что разновесие в природе так тяжко отзывается на организме. Особенно страдают при этом наиболее чуткие. Природа больна, болеют и люди, как никогда. Сильные сознания как-то ещё могут бороться с болезнями, но не могут не чуять разновесия в природе, настолько оно велико.

Какое бы крушение ни потерпели Ваши личные надежды, чаяния и ожидания, основы остаются неизменными. (...) Трудно? Да! Очень! И всё же в жизни надо научиться крепко стоять на ногах, и притом на своих собственных. (...)

Именно на пороге отчаяния и безысходности (кажущейся) можно быть близким к неожиданной радости, близким, как никогда. Тяжкая очевидность может скрывать новые возможности, новую радость. (...) Пусть Вам будет хорошо».

27 апреля 1972 года, за несколько месяцев до ухода, Борис Николаевич, недавно перенёсший тяжёлый недуг, посылает Зинаиде Николаевне своё последнее письмо: «Пишу Вам редко. Всё нет времени. Всё после болезни делаю медленно. Видимо, старость сказывается. Я чувствую себя много лучше, чем Н[ина] Ив[ановна]⁶. Она всё мучается с горлом. До сих пор у нас ещё холодно и топим печи. Думаем, лето вылечит нас. (...) Вот у Вас нет матери, и Вам тяжело. Мы ещё живы, но нам тоже тяжело. (...) Хуже тем, кому нечего ждать, а у Вас есть ожидание встречи с Дорогими Вашему сердцу. Именно сердце и любовь к Дорогим приведёт к желаемому. Так что печаловаться Вам нет оснований. А разлука временна. В сущности говоря, её нет вовсе, т.к. любовь действительно объединяет сердца».

 

Из переписки З.Н. Чунихиной с Н.Д. Спириной

В архиве СибРО хранятся также и письма Зина­иды Николаевны Чунихиной к Наталии Дмитриевне Спириной за 1960 – 1980-е годы. Доминанта этой переписки — обмен Записями, получаемыми от Бориса Николаевича. Он не посылал им одинаковых текстов, и такой обмен увеличивал объём Записей, которые каждая из них получала непосредственно от Абрамова. Конечно, они делились и тем, что происходило в их жизни, поддерживая друг друга.

В 1971 году у Зинаиды Николаевны ушла тяжело болевшая мать, но жизнь её не становилась легче. В начале 1973 года Наталия Дмитриевна получила от неё такое известие: «Давно не писала Вам т.к. случилась у меня неожиданная неприятность. На улице опять упала 29.XII и сломала левую руку в плече. Представьте, какая незадача, моя рабочая рука! Соседка водит меня в больницу и помогает, носит топливо, ходит за покупками» (11 января 1973 г.).

Через полгода после ухода Б.Н. Абрамова Зинаида Николаевна пишет Наталии Дмитриевне: «О Т[онком] М[ире] я тоже думаю, уже давно этим вопросом занята. Но не дано нам ещё попасть туда. Видимо, ещё здесь нужны! Ваш очерк хороший! — восклицает она по поводу воспоминаний о Б.Н. Абрамове, полученных от Наталии Дмитриевны. — Если можете, пришлите мне ещё продолжение. Я тоже постараюсь, сколько смогу и как смогу, написать в память Б[ориса] Н[иколаевича]! (...) Рука моя зажила и шевелю ею, даже начала понемногу шить» (8 марта 1973 г.).

Зинаида Николаевна написала небольшое слово о Борисе Николаевиче Абрамове, в котором есть такие строки: «Несломимая вера, подкреплённая знанием. Она зажигала окружающих, давала силы. Он не только верил, он знал, и это действовало убедительно. (...) Его мысль была действенна, она не раз несла помощь людям, которые часто и не знали, откуда она исходит. Он щедро делился своим огоньком. С благодарностью вспоминаю его духовную поддержку, его слова утешения в тяжёлые минуты жизни! Много мудрых слов было сказано, которые вошли в мою память»⁷.

На вопрос Наталии Дмитриевны о её жизни Зинаида Николаевна отвечает: «Как я живу?! Шью понемногу. Читаю много и пишу» (5 декабря 1972 г.).

Стопы тетрадей исписаны аккуратным мелким почерком. Зинаида Николаевна делает подборки по отдельным темам Учения, составляет цикл подборок под общей темой «Религия», переписывает из взятого на время журнала выдержки из Евангелия от Фомы (одного из неканонических апокрифов) и т.д. Нам, не мыслящим себе жизни без компьютерной техники, сложно представить, какого времени и каких личных качеств требовала работа, которая была привычной для рериховцев тех лет.

«Понемногу исправляю свои подборки, там много слабых мест, и читаю любимые книги», — сообщает она Н.Д. Спириной 1 декабря 1976 года.

Ещё строки из писем Зинаиды Николаевны, когда ей было уже под восемьдесят: «Конечно, жизнь я должна пройти, никого не обременяя» (Август 1977 г.).

«Одиночество — наша судьба! (...) Вообще мой "футляр" портится. Возраст! Что касается моего душевного состояния, то не берусь судить. Но наше общее желание не стареть душой!» (5 мая 1980 г.)

У неё ухудшается зрение, но работа над Учением была её единственной отрадой, без которой она жить не могла: «Забота у меня сохранить зрение. А пока по-прежнему работаю над подборками. Эта работа успокаивает, как валериан» (24 января 1978 г.).

З.Н. Чунихина и Н.Д. Спирина на родине встречались дважды. «Вспоминаю с хорошим чувством мою поездку к Вам! Она мне много дала», — читаем в письме Зинаиды Николаевны от 19 августа 1973 года. Летом того года в Академгородке проходила выставка полотен Н.К. Рериха; сохранились фотографии, запечатлевшие Наталию Дмитриевну и Зинаиду Николаевну возле картин. Вероятно, они много времени проводили вместе на этой долгожданной выставке.

Потребность личного общения у обеих была велика, но возраст и состояние здоровья накладывали свои ограничения. Отвечая на письмо Наталии Дмитриевны, Зинаида Николаевна пишет: «Я тоже часто думаю о Вас и тоже хотела бы повидаться с Вами» (3 сентября 1977 г.).

Из письма З.Н. Чунихиной мы узнаём о том, что Наталия Дмитриевна приезжала к ней в Черногорск:
«...жалею, что Вы так мало погостили у меня! О многом хотелось ещё поговорить и показать, но не успела!» — пишет Зинаида Николаевна 31 августа 1979 года.

Увидев, как живёт Зинаида Николаевна, Наталия Дмитриевна старается облегчить её положение и обращается с просьбой к А.Н. Анненко, живущему в том же регионе, посетить З.Н. Чунихину. Позже она напишет ему: «Очень признательна Вам, что выполнили мою просьбу и навестили Зин[аиду] Ник[олаевну] в её день. Она с радостью писала мне об этом, навещайте её, она очень в этом нуждается. С сердечным приветом, Н.Д.» (15 декабря 1979 г.).

 

С пометкой «Особо важное: лично мне» Зинаида Николаевна посылает Наталии Дмитриевне полученный от Бориса Николаевича текст. Даты на листках нет; в настоящее время эта Запись опубликована в «Гранях Агни Йоги» за 1965 год.

«Начинать надо с малых вещей и малых преодолений. Подвиг геройский, все силы собрав, совершить много легче, чем в каждодневности плотной выдержать натиск обыденности и не дать огням духа погаснуть. Для геройства нужно одно короткое могучее усилие, но для героической борьбы за первородство духа среди суетной жизни земной нужны постоянные длительные усилия, и постоянная борьба, и постоянное напряжение сил духа, чтобы в духе не умереть и не угасить сердце. Только не следует думать, что эта борьба и это усилие совершаются лично для себя: не для себя, но для мира, для людей, для окружающего нужен этот процесс. Ибо если на Земле эти светляки исчезнут, то как же она устоит? Нет граду стояния хотя без единого праведника. Не удержать равновесия и на Земле, если эти незаметные в жизни обычной, но видимые Нам светляки не будут продолжать своего скромного и самоотверженного труда во имя спасения мира. Так пусть и считают, что приносят свой дар, посильный и светлый, и людям, и Нам, их на подвиг Позвавшим. Потому в делании не переутомимся, ибо идём туда, куда Позвал Сам Владыка»⁸.

Достойно и мужественно, преодолевая все тяготы и испытания, сохранив верность раз и навсегда избранному пути, в постоянном физическом и духовном труде прошла по жизни участница харбинского Содружества Зинаида Николаевна Чунихина. Глубокое уважение вызывает её скромный и светлый облик.

 

---

¹ Из письма Б.Н. Абрамова к З.Н. Чунихиной от 18 декабря 1969 г.

² Анненко А.Н. История одного Знамени Мира // Восход. 2006. № 4.

³ Анненко А.Н. Содружница из Черногорска // Краевед Хакасии: Сб. статей. Вып. 1. Абакан, 2013.

⁴ Здесь и далее цитируются письма из архива СибРО.

⁵ Так Б.Н. Абрамов называет Н.К. Рериха.

⁶ Н.И. Абрамова.

⁷ Чунихина З.Н. Мощь мысли // Абрамов Б.Н. Устремлённое сердце. Новосибирск, 2012. С. 582.

⁸ Грани Агни Йоги. VI. 443.

 

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: