К дню рождения Ю.Н.Рериха

Накануне дня рождения Ю.Н. Рериха в Музее Н.К. Рериха состоялся показ слайдфильма, составленного по докладу Наталии Дмитриевны Спириной «Штрихи к портрету», который она читала на конференции, посвящённой 100-летию со дня рождения Юрия Николаевича Рериха. Сотрудник Музея Галина Ярцева рассказывала гостям Музея о жизненном пути Юрия Николаевича. Предлагаем вашему вниманию её выступление.

---

Здравствуйте, дорогие друзья!

Сегодня исполняется 108 лет со дня рождения Юрия Николаевича Рериха — старшего сына выдающегося художника Николая Константиновича Рериха и его жены Елены Ивановны Рерих.

Юрий Николаевич Рерих был удивительный человек и блестящий учёный-востоковед с мировым именем. В 16 лет Юрий Николаевич вместе с семьёй вынужденно покинул Россию, учился в лучших университетах Европы и Америки: Оксфорде, Гарварде и Сорбонне, изучал восточные дисциплины. К 21 году, когда он завершил своё образование, он знал 22 восточных и 8 европейских языков.

Детские и отроческие годы будущего учёного прошли в Петербурге и в имении Извара на Валдае. Учился он в известной петербургской гимназии Карла Мая. Родители Юрия Николаевича были большими патриотами. Всё русское, и прежде всего русская культура были для них чрезвычайно важны. В семье также интересовались философией Востока и духовной культурой разных исторических эпох.

Ещё в детстве Юрий Николаевич начинает всерьёз интересоваться историей древней культуры. Он прекрасно рисовал, его юношеские рисунки высоко оценивали специалисты, но он выбирает науку. Его стремление заниматься монгольским языком одобрено отцом — Николаем Константиновичем. Юрию было 14 лет, когда для занятий с ним был приглашён монголист А.Д. Руднев, прекрасно знавший музыку и словесность монголов.

С самых юных лет он интересовался Египтом, Вавилоном, Ближним Востоком. Параллельно с монгольским Юрий серьёзно занимается египтологией с известным востоковедом Б.А. Тураевым. В 15 лет он увлёкся Индией, а в 17 лет уже в качестве студента начал занятия персидским языком и санскритом в Лондоне.

Из письма Елены Ивановны Рерих: «Вы спрашиваете, каковы мои сыновья? Могу сказать – с самого детства они были моей радостью и гордостью. Оба необыкновенно даровиты и талантливы, но каждый идёт своим путём. Никогда не навязываю им моего пути. Они идут к той же цели в своём понимании, и мы сходимся на конечном предуказанном пути. Оба в силу даровитости — трудные. Оба большие труженики. В детстве я очень следила за их наклонностями, вкусами и чтением. Никогда не давала им читать пошлейшие рассказы для детского возраста. Любимым чтением их были книги, популярно изложенные лучшими профессорами по всем отраслям знания…»

По состоянию здоровья Николая Константиновича за год до революции, в 1916 году, семья переезжает в Финляндию, которая в 1918 году обретает независимость. Таким образом семья оказывается за границей.

Через год Юрий поступает на индо-иранское отделение Школы восточных языков при Лондонском университете; потом учится в Гарвардском университете на отделении индийской филологии; потом снова в Европе, на Средне-Азиатском и Монголо-тибетских отделениях Школы восточных языков в Парижском университете.

Из писем к матери студента Юрия Рериха, дающих представление о серьёзности его научных намерений: «Как бы мне хотелось уехать с экспедицией в Центральную Азию… Ещё раз убедился, что Средняя Азия — это Египет будущего в смысле археологических открытий. Меня очень заинтересовали татары и монголы, особенно их былины и песни кочевий… Усиленно изучаю китайский язык…»

После окончания учёбы молодой учёный едет с отцом в знаменитую Центрально-Азиатскую экспедицию. Юрий стал его надёжным помощником. Он заведовал охраной каравана и был переводчиком. У них не было проблем в общении с людьми разных национальностей. Только в караване экспедиции разговаривали на шести языках. Перед Юрием раскрывались сердца не только простых людей, но и сердца лам – учёных монахов, а самое главное — перед ним открывались двери монастырских библиотек, где он мог читать в подлинниках древние манускрипты.

Здесь начинается его неразрывная живая связь со странами, историю которых он постигал. Во время экспедиции он изучал историю, этнографию, религию, литературу, искусство и языки народов Азии. Все приобретённые знания он мог теперь проверить и углубить на месте. Его исключительные знания дали ему исключительное понимание условий, создавших древние цивилизации. Его интересовало, как зарождались и гибли кочевые империи, их движение по Великой Евразийской степи; духовная культура доисторических и исторических эпох. Он искал доказательства взаимопроникновения и взаимовлияния культур, которые только кажутся разобщёнными из-за географической отдалённости. Его мысли о единстве кочевого мира евразийских степей были результатом всестороннего научного анализа и жизненного проникновения в мир кочевой культуры.

Все эти вопросы и поныне остаются мало исследованными. Не было раньше такой специальной отрасли в востоковедении, которая рассматривала бы проблемы Великого переселения народов. Заслуга Юрия Рериха в том, что именно он заложил основы новой исторической науки — номадистики — науки о кочевниках. Он писал, что этой науке «надлежит в будущем восстановить картину кочевого мира».

Юрий Николаевич занимался в экспедиции большой научно-исследовательской работой, прежде всего, как лингвист, историк и этнограф, а также как буддолог и искусствовед. Ему удалось раскрыть роль Тибета как важного звена в распространении буддизма из Индии в страны, лежащие к северу от Гималаев.

Он собрал уникальную коллекцию тибетских и буддиских танок, писанных на шелку, подробный анализ которых был сделан в его первой научной работе «Тибетская Живопись», опубликованной в 1925 году.

На основе собранных материалов Юрий Рерих издаёт несколько книг. Среди них - капитальная монография на английском языке «По тропам срединной Азии», посвящённая родителям. Крупный французский востоковед Л.Марин писал, что эта книга «является вкладом первого порядка в мировое востоковедение».

После окончания ЦАЭ в долине Кулу был основан научно-исследовательский институт «Урусвати», призванный раскрыть секреты забытых цивилизаций Центральной Азии, носителей древней мудрости и культуры. Его директором стал Ю.Н. Рерих.

Юрий Николаевич надеялся, что «именно здесь зашедшая в тупик наука может найти своё обновление. Древняя мудрость, — говорил он, — это ключ, которым археолог и натуралист открывает секреты культуры Востока». Кроме того, институт обрабатывал огромное количество материалов, привезённых из экспедиции. С институтом сотрудничали 274 научных учреждений мира, в том числе и институт растениеводства под руководством Н.И. Вавилова. Проработал институт около 10 лет и был законсервирован из-за начавшейся Второй мировой войны. 

За годы жизни в Индии Ю.Н. Рерихом создано большое количество научных работ. Его огромный труд «Синяя летопись», или «Голубые анналы», — это перевод на английский язык тибетской хроники 4-5 веков. Книга содержит, прежде всего, историю тибетского буддизма. Специалисты говорят, что если бы Юрий Николаевич создал только этот труд, то и в этом случае он бы оставил глубокий след в востоковедении. Юрий становится центром знания и главным специалистом по тибетологии. Он окружён учениками, ему пишут письма, к нему едут из Японии и Европы учёные мужи для разъяснений многих трудных понятий.

«Как выдающийся исследователь в области изучения Центральной и Южной Азии Юрий Николаевич Рерих был избран членом Королевского Азиатского общества в Лондоне, Азиатского общества в Бенгалии, Парижского географического общества, Археологического и этнографического общества в Америке и многих других научных обществ».

Он был настоящим патриотом. Когда началась Великая отечественная война, он направил телеграмму послу СССР в Лондоне с просьбой зачислить его ряды Красной Амии.

Через несколько месяцев после ухода из жизни отца Юрий Николаевич вместе с матерью Еленой Ивановной в начале 1948 года покидает долину Кулу. Они направляются в Нью-Дели добиваться разрешения на возвращение на родину и на передачу в дар государству нескольких сотен картин Н.К. Рериха и его архивы. Прождав напрасно год, в марте 1949 года Юрий и Елена Ивановна переехали на северо-восток Гималаев, в городок Калимпонг.

И всё же мечта вернуться домой не оставляет их. Но приедет один Юрий Николаевич. Елена Ивановна перед уходом из жизни в 1955 году сказала сыну: «Когда появится Новая Звезда, тогда время ехать». Действительно, перед приездом Юрия на Родину в 1957 году в Индии видели комету. Появление кометы было для Юрия знаком того, что наступил срок для нового подвига. У Николая Константиновича Рериха есть картина «Звезда Героя», которую он написал задолго до описываемых событий. Картина посвящена Юрию Николаевичу.

В 1956 году в Индию прибывает с визитом советская правительственная делегация. Юрию удалось встретиться и лично переговорить с Н.С. Хрущёвым. Так переезд был решён.

По приезду в Москву Юрий Николаевич работал в Институте востоковедения Академии Наук, возглавлял сектор истории религии и философии Индии. Ему было присвоено звание доктора наук без защиты по совокупности изданных научных трудов. «Он руководил работой десятка аспирантов, преподавал молодым сотрудникам своего сектора ведийский язык, классический и буддийский санскрит, а также тибетский, читал с ними буддийские тексты, причём занятия были открытыми, в них принимали участие сотрудники других секторов и научных учреждений.

Вокруг Юрия Николаевича сложился коллектив молодых индологов и тибетологов, их интенсивная и увлечённая работа вскоре дала значительные результаты. Не без оснований об этом коллективе впоследствии говорили как о «рериховской школе».

Ю.Н. Рерих руководил всеми тибетологическими работами в нашей стране; работал над завершением большого труда своей жизни — тибетско-саскритско-русско-английского словаря объёмом около 100 авторских листов; опубликовал и подготовил к печати большое количество статей. Особо следует отметить его многолетний оставшийся в рукописи труд «История средней Азии» — единственное в своем роде исследование о судьбах важнейших государственных и культурных образований в Евразии.

Когда-то в России существовала знаменитая буддийская академическая школа. Имена востоковедов Минаева, Васильева, Обермиллера, Щербатского были известны во всём мире, их труды издавались на многих языках. Но в 1937 году традиции отечественной буддологии были прерваны, а вернее сказать, уничтожены, поколение учеников выдающихся востоковедов было репрессировано, Санкт-Петербургская школа буддологии оказалась разгромленной.

Юрий Николаевич вернул ей былую славу. Он понимал, что советскую буддологию, кроме него, не поднять ни одному востоковеду. Он взял на себя все организационные вопросы и добился возрождения знаменитой серии «Библиотека Буддика». Он предпринял специальную поездку в Ленинград, где в архивах искал рукописи неопубликованных работ для издания в серии.

Книгой, отобранной для публикации, была «Дхаммапада» — самый поэтичный из текстов буддийского канона, мастерски переведённой филологом и историком В.Н. Топоровым. Издание книги для Юрия Николаевича было важным: оно готовилось к Международному конгрессу востоковедов в Москве и должно было явиться наглядным пособием возрождения как серии «Библиотека Буддика», так и в целом классической индологии и тибетологии в СССР.

В кратком сообщении невозможно перечислить и дать анализ всем его трудам. То, что он сделал для возрождения классического востоковедения в нашей стране, также невозможно переоценить, но главное, что сделал Юрий Николаевич — вернул имя отца Родине. Он привёз в дар 418 картин Николая Рериха. Из них 60 работ попали к нам в Новосибирск и находятся в постоянной экспозиции в художественном музее.

К сожалению, Юрий Николаевич очень рано ушёл из жизни, через три года после приезда. В течение этих трёх лет он сделал невероятно много для пробуждения подлинно духовной культуры. Много бюрократических препон ему пришлось преодолеть, прежде чем в Москве открылась первая выставка картин Н.К. Рериха. «За ней последовали выставки в Ленинграде, Риге, Киеве, Тбилиси и других городах, а в 1960 году — выставка его брата С.Н. Рериха. 

Он прочёл большое количество лекций об отце, его живописи, литературных трудах, мировоззрении, экспедициях, а также лекции по вопросам восточной литературы, философии и религии в Московском и Ленинградском Университетах, в доме Учёных, и во многих других аудиториях, сочетая это с научно-преподавательской деятельностью в Институте Востоковедения и участием в международных съездах востоковедов»*.

Люди, с которыми общался Юрий Николаевич, отмечали его прекрасное воспитание и врождённый аристократизм духа. Он отличался удивительной интеллигентностью и культурой. Весь его облик выражал спокойствие и сдержанность. Сотрудники помнят его активным, деловым и подтянутым. Работал он в особом ритме, распределяя силы на весь день. Советовал не думать о причинённых обидах, не оглядываться назад. «Не надо жалеть о прошлом, — говорил он, — надо смотреть в будущее… будущее светло, надо всё ему принести».

Людей Юрий Николаевич оценивал по способности отдавать себя работе на Общее Благо, очень ценил энтузиазм. Страны оценивал не по экономическому благополучию, а по признакам духовной культуры: «западные философы говорят высокие слова, но живут обыденной жизнью… Напротив, Восток сразу применяет в жизни. Запад советует раскаяние. Восток же не думает об ошибках, но сразу, всем существом старается жить как надо». 

Одна из учениц Юрия Николаевича, Т.Я. Елизаренкова рассказывала, как она собиралась в Англию в туристическую поездку, учила язык. Юрий Николаевич наблюдал и улыбался. И она спросила: «Юрий Николаевич, а Вам не бывает скучно без Англии, Франции, США?» - «Нет». - «А я вот радуюсь, что поеду». И он ответил: «Для меня это камни, пустота, там нет будущего. Меня туда не тянет, хотя Вас я понимаю. Надо смотреть на Восток».

Юрий Николаевич был для своих аспирантов не только учителем буддийских текстов, но и можно сказать, Учителем жизни, Учителем с большой буквы. Ученики видели, что, несмотря на энциклопедические знания, Юрий Николаевич никогда не позволял себе дать почувствовать собеседнику, что тот мало знает. У всех, кто общался с ним, в его присутствии исчезали всякие волнения, напряжённость, застенчивость. «А как он разговаривал с начальством! — восклицает его ученик А.М. Пятигорский. — Он говорил с ними так, как будто это были джентельмены высшего полёта…

Юрий Николаевич был абсолютный джентльмен. Настоящий джентльмен — это тот, с которым всем приятно. Юрий Николаевич как раз распространял вокруг себя атмосферу приятности в буквальном смысле этого слова, на санскрите это «приета»… и вот эта приета стала проникать в нас», — свидетельствовал Пятигорский**.

Ученики-аспиранты усваивали уроки Юрия Николаевича: чтобы изменить мир, нужно прежде всего изменить себя; чтобы с тобой разговаривали, как ты того заслуживаешь, нужно разговаривать с другими людьми, как с равными сознаниями, без превосходства; вести себя надо таким образом, чтобы не возбуждать враждебности, ненависти; для того чтобы быть культурным человеком, мало одних только академических знаний и литературной эрудиции — нужна кропотливая работа над самим собой.

Святослав Рерих говорит: «Трудно в нескольких скудных словах передать многогранный, глубокий, сложный и в то же время такой простой и прекрасный образ моего брата Юрия Николаевича.

Образ человека, отдавшего каждый момент своей жизни любимой науке, всегда старавшегося всё сделать как можно лучше, как можно правильнее, посвятившего себя на служение ближним.

Истинно светлый образ, всегда отзывчивый, добрый, заботливый, и в то же время мужественный и сильный, исключительной чистоты и честности…

Юрий Николаевич — это образ истинного вдохновенного ученого-мыслителя, человека исключительной духовной гармонии. Он прекрасно понимал, что высшее достижение человека лежит в самоусовершенствовании личности, что только постоянно работая над собой и развивая в себе качества, присущие человеку, стремящемуся к более совершенной жизни, — он мог всесторонне обогатить свою специальность и поднять ее над уровнем повседневности…

Его многочисленные труды – драгоценный вклад в сокровищницу Науки, его светлая жизнь – пример молодым, идущим на смену».

Ученик Юрия Николаевича А.Н. Зелинский говорит: «Звезда Ю.Н. Рериха по своему блеску и значению для России соизмерима со звездой его великого отца... Он останется в истории нашей страны одним из последних евразийцев, сверкнувших в небе нашей степной многонациональной культуры…

В образе Гэсер-хана, натягивающего стрелу на фоне пламенеющего неба, он ощущал неиссякаемую силу степной Евразии, судьбы которой неразрывно переплелись с судьбами его собственной Родины».

---

* Илзе Рудзите

** Сборник «Ю.Н. Рерих. К 50-летию возвращения на Родину". Санкт-Петербург.