Нужно знать прежде, чем мочь. Нужно мочь прежде, чем являть. Зов, 01.04.1922 |
Н.К. Рерих. Этюд из серии «Ладога». 1918
Приходят враги разорять нашу землю, и становится каждый бугор, каждый ручей, сосенка каждая ещё милее и дороже. И, отстаивая внешне и внутренно каждую пядь земли, народ защищает её не только потому, что она своя, но потому что она красива и превосходна и поистине полна скрытых, великих значений.
Кроме прекрасной природы окраин, у нас бесконечно много того, что ещё недавно считалось неценным. Чего не хотели видеть из окон вагона, когда, бывало, ездили «куда следует» по словарю предрассудков. Чего не хотели знать; как вообще не хотели знать возможностей своей земли и своего народа.
Когда после простудной напасти стали меня в Крым отправлять, вопреки всему, потянуло меня опять в Новугородский край. Коли пройдёт, то и здесь пройдёт.
За пределами оконного кругозора столько изумительных красот и в Водской и в Шелонской Пятинах. Так близких по значению смысла Новгорода и так постыдно мало кому ведомых. Не об исторических местах говорю. Не о памятниках древности. Их тоже много. Музей — музеем. А жизнь — жизнью. И теперь как-то не нужно мыслить о былом. Теперь — настоящее, которое для такого великого будущего.
Припадая к земле, мы слышим. Земля говорит: всё пройдёт, потом хорошо будет. И там, где природа крепка, где недра не тронуты, там и сущность народа тверда, без смятения. Новугородцы бодры.
Бодры так же, как бодры их озёра. Опасные, холодные, вольные. Такие же острые, как остры голубые глаза рыбаков озёрных.
Суровы так же, как непроходны леса, которыми засинели дали. Не прошли и татары.
Мало кто стремится пробыть лето в Новугородских Пятинах. Избегают, потому что не знают. И не стыдятся не знать того, что под боком. А Господин Великий Новгород знал свои земли. Боролся за них. И любил их.
Причудны леса всякими деревьями. Цветочны травы. Глубоко сини волнистые дали. Всюду зеркала рек и озёр. Бугры и холмы. Крутые, пологие, мшистые, каменные. Камни стадами навалены. Всяких отливов. Мшистые ковры богато накинуты. Белые с зелёным, лиловые, красные, оранжевые, синие, чёрные с жёлтым... Любой выбирай. Всё нетронуто. Ждёт.
Старинные проезжие пути ведут по чудесным борам. Зовут бесконечными далями. Белеют путевыми знаками — храмами.
Хороши окольные места по новгородскому, по устюжанинскому пути. Мста и Шелонь, Шерегодро, Пирос, Миронега, Шлино, Бронница и Валдай. Иверский монастырь, Нил Столбенский, возвышенности Валдайские. Всё это красота. Красота бодрая. Неописанная.
А вот и чудо. Не то чудо, что ещё живы русалки. Жив ещё «честной лес». По городищам захоронены храмы. И не показались миру до сей поры. Верно, не время ещё.
А вот чудо. Среди зелёного, мшистого луга, около овечьего стада, наехали на ключ живой воды. Среди кочек широкая впадина. Чаша неотпитая. Яма — сажени в три шириной. Сажени три или четыре глубиной.
По краям всё заржавело, забурело от железа. В глубине прозелень, синие тени, искры взлётов. Бьёт мощный родник, песок раскидывает. Пахнет серой. Студёная вода полна железом, и пить трудно. Сильно бьёт родник по камням. Бежит в поле речкою. Никому и дела нет.
Такой ключ в селе Мшенцах. Ещё известны ключи в Варницах. И грязи целебные. Варницы — старое место, ещё при Грозном известное. До сих пор и это место зря пропадало. Там же и горячие ключи — тоже никому не нужные.
Живая вода по полю, по озёрам разбегается. И странно, и больно, но и радостно знать, что даже на больших путях нетронуты такие находки. Давно показались. Ждут.
Знают, пройдёт испытание. Всенародная, всетрудовая, крепкая делом Русь стряхнёт пыль и труху. Сумеет напиться живой воды. Наберётся сил. Найдёт клады подземные.
Точно неотпитая чаша стоит Русь.
Неотпитая чаша — полный, целебный родник. Среди обычного луга притаилась сказка. Самоцветами горит подземная сила.
Русь верит и ждёт.
Сменцово, 1916 г.