Журнал: № 11 (271), Ноябрь, 2016

Алексей КОРШУНОВ, г. Ярославль

Величие Н.К. Рериха, удивительная глубина и энциклопедичность его знаний открываются, если вглядываться в каждую оставленную нам картину, каждую её деталь, вдумываться в каждое его слово. Когда укрепляется уверенность, что ничего случайного Мастер не делал, появляется возможность, оперевшись на эти вехи, изучать многочисленные аспекты неизвестной нам истории народов Земли, делать самостоятельные открытия. Неслучайное — это именно то, на что мы обращаем внимание, те капли Благодати, которые можем мы воспринять из пригоршней самого Мастера.

Многим известна картина Н.К. Рериха «Ковка меча (Нибелунги)» (1941). На ней изображены кузнецы, кующие меч в каменном гроте при свете костра. Их одежда указывает на отдалённую историческую эпоху. Герои картины наделены ярко выраженными чертами, характерными для коренных жителей Азии. Виднеющиеся на фоне ночного неба острые вершины напоминают алтайские горы. Картина создана в год нападения фашистов на Советский Союз, и здесь ковка меча может быть понята как символ «ковки» будущей победы над фашистской Германией.

Возможно, на картине изображены те самые «курумчинские кузнецы», о которых автор пишет в книге «Алтай — Гималаи»:

«"Курумчинские кузнецы" — странные, непонятные народы, которые не только прошли, но и жили в пределах Алтая и Забайкалья. Общепринятые деления на гуннов, аланов, готов — разбиваются на множество необъяснённых подразделений. Настолько всё неизвестно, что монеты с определёнными датами иногда попадают в совершенно несоответствующие своему времени условные периоды. Оленьи камни, керексуры, каменные бабы, стены безымянных городов хотя и описаны и сосчитаны, но пути народов ещё не выявлены. Как замечательны ткани из последних гуннских могил, которые дополнили знаменитые сибирские древности»¹.

«Н.К. Рериха издавна интересовали пути миграции кочевых племён. Проходя по Алтаю и Монголии во время экспедиции, он слышал множество легенд, в которых отразились следы великого переселения народов. "В пределах Алтая, — пишет Н.К. Рерих, — можно... слышать очень значительные легенды, связанные с какими-то неясными воспоминаниями о давно прошедших здесь племенах. Среди этих непонятных племён упоминается одно под именем Курумчинские кузнецы. Само название показывает, что это племя было искусно в обработке металлов, но откуда и куда направилось оно? Не имеет ли в виду народная память авторов металлических поделок, которыми известны древности Минусинска и Урала? Когда вы слышите об этих кузнецах, вы невольно вспоминаете о сказочных Нибелунгах, занесённых далеко на запад"². Под впечатлением от этих легенд Николай Константинович пишет картину "Ковка меча (Нибелунги)"»³.

Попробуем прикоснуться к загадкам курумчинских кузнецов.

Курумчинская долина простирается на десятки километров (60 – 100 км) вдоль реки Мурин на северо-восток от Иркутска, охватывая несколько населённых пунктов: Шохтой, Наумовка, Таба, Тахайраг, Хатар, Богол и другие — и повторяя при этом изгиб западного побережья Байкала.

В самом начале ХХ века этот район Сибири исследовал русский этнограф, антрополог, археолог Бернгард Эдуардович Петри.

Бернгард Петри был на десять лет моложе Н.К. Рериха. Родился в Берне (Швейцария) в 1884 году, до 12 лет жил с отцом в Италии. Затем его отца, известного антрополога Эдуарда Петри, приглашают в Петербургский университет, где он получает должность профессора. Для нас важно, что Бернгард заканчивает в Петербурге ту же гимназию Карла Мая, что и Н.К. Рерих, а затем университет, где Рерих окончил юридический факультет, а Петри — естественное отделение физико-математического факультета. Бернгард Петри системно исследовал народы Восточной Сибири, в том числе Прибайкалья, куда он совершил в 1912, 1913 и 1916 годах три антрополого-археологические экспедиции, организованные Русским комитетом для изучения Средней и Восточной Азии в историческом, археологическом и лингвистическом отношении (РКИСВА). В 1923 году в Чите печатается его труд «Доисторические кузнецы в Прибайкалье: К вопросу о доисторическом прошлом якутов». Это было за три года до того, как эти места посещает Н.К. Рерих в ходе Центрально-Азиатской экспедиции.

Круг антропологов в России был не широк, и можно с большой вероятностью предположить, что Николай Константинович не мог не знать этого исследователя и его труды. Именно Петри обнаружил в Курумчинской долине следы древней самобытной культуры, о которой до сих пор идут споры в учёной среде и не сложилось единого мнения.

В 1912 и 1916 годах Петри раскопал в долине реки Мурин у улуса Шохтой Курумчинского ведомства несколько жилищ полуземляночного типа, причём в некоторых сохранились остатки металлургического производства. Неизвестных хозяев этих жилищ он и назвал курумчинскими кузнецами. Выплавка производилась в глиняных горнах, в которые укладывались слоями уголь и железное сырьё и через отверстия нагнетался воздух. По окончании процесса глиняный горн разбивался. Вот эти-то многочисленные осколки с остатками металла, как и сами металлические изделия, и были найдены в культурных слоях тех давних времён. Так называемое прямодельное, или сыродувное, железо было невысокого качества (мягкое), хотя содержание основного вещества доходило до 99,4 %. Это было характерно именно для такой технологии.

Технологии обработки металла в древности нужно коснуться отдельно. Излишне упоминать, что появление металлических орудий труда, а ещё более — оружия, имело в жизни людей революционное значение. Владение искусством изготовления качественного металла было условием выживания народа, так как давало возможность успешно противостоять многочисленным врагам, эффективно обрабатывать землю и производить продукты питания. В древности ковка была близка к священнодействию. Характерно, что в эпосах почти всех народов, знакомых с металлургией на архаическом этапе своего развития, холодный металл считался наименее подверженным какому-либо магическому влиянию. Холодный металл защищал от магии. А вот работа с горячим, расплавленным металлом всегда почиталась за безусловно магическое и даже в чём-то божественное искусство. Считалось, что основные знания как по алхимии, так и по металлургии (которые в древности даже не разделялись) дал бог Гермес. Без помощи богов металлург или кузнец работать вообще не мог. Кузнец готовился к работе как к подвигу — с молитвой, при полном воздержании в еде и прочих соблазнах, совершая многократные омовения; часто мастер работал в парадной одежде. Женщинам было запрещено переступать порог кузницы. Над наковальней укреплялись изображения богов, благословляющих место высокого служения. Мусульмане входили в кузницу как в мечеть — обязательно с левой ноги.

В чём найти объяснение таким серьёзным приготовлениям кузнеца к своей работе? Может быть, в том, что металл в расплавленном состоянии восприимчив к психической энергии и теряет эту способность при охлаждении, сохраняя в своей структуре полученный импульс? Есть и более прозаическое объяснение: археологи выяснили, что добывание сыродувного железа из руды было всё же не слишком сложным делом. Да, было много тонкостей, как и в любом ремесле, но это кустарное производство в I тыс. н.э. было повсеместно распространено как в Европе, так и на Среднерусской равнине. Сырьём могла служить железная руда из болот или рудных выходов на склонах, например, прибайкальских хребтов. На переработку шло огромное количество древесины в виде древесного угля, причём предпочтительно — из деревьев твёрдых пород (дуб, бук, граб), подходила и берёза. Но получавшийся в результате такого процесса губчатый металл содержал много примесей. От них-то как раз и освобождалось изделие за счёт мастерства кузнецов и их огромного труда, то есть качество металла, из которого делалось, например, оружие, приобреталось не столько на стадии металлургии, сколько в процессе ковки. Металлообработка была не единственным свидетельством уникальной культуры курумчинского народа. Сохранились огромные каменные стены, предположительно ритуального характера, на продуваемых всеми ветрами мысах и отвесных берегах. Отсутствие какого-либо культурного слоя вокруг них говорит о том, что люди там не жили. Там же находят большие каменные чаши, камни с отверстиями, скальные росписи-писаницы. Интересны и своеобразны зимние жилища по типу землянок. Судя по надписям, курумчинцы были знакомы с орхоно-енисейской системой письма.

Кто они были, на каком языке говорили — это самая непростая загадка. В Хакасии местное население считало, что каменные стены-крепости остались от монгольского времени. А на Байкале исследователи XIX века Иван Черский и Николай Агапитов, собирая у местного населения сведения о приольхонских «городищах», столкнулись с тем, что их называли «китайскими дворами», — жители считали, что до появления бурят здесь жили китайцы. Современные исследователи утверждают, что это не так, китайцев тут не было.

Велик вклад в исследование этого района академика Алексея Павловича Окладникова (1908 – 1981). Мы знаем о нём как о человеке, участвовавшем в строительстве на сибирской земле Академгородка и возглавлявшем в Сибирском отделении Академии наук Институт истории, филологии и философии. В сотрудничестве с ним, благодаря его авторитету, удалось провести первые Всесоюзные Рериховские чтения в 1976 г. и придать им соответствующий статус (само название «Рериховские чтения» было дано конференции А.П. Окладниковым). Много лет спустя он будет назван основателем академического рериховедения в России.

А.П. Окладников был учеником Бернгарда Петри. Сам он был родом из-под Иркутска. Талантливый археолог, он нередко делал свои открытия как бы мимоходом. Описывается случай, когда важную историческую находку он сделал, едва успев сойти с трапа самолета, причём там, где до него годами экспедиции тщетно пытались что-либо обнаружить. Следуя своему учителю, он пытался выстроить для Прибайкалья культурно-историческую схему, охва­тывающую период от палеолита до прихода туда русских. Он считал, что во 2-й половине I – начале II тыс. н. э. в Прибайкалье жили курыканы — народ, упоминавшийся в китайских летописях и тюркских эпитафиях. Впервые курыканы упоминаются в составе союза племён теле, которые в V в. н. э. начали переселяться с севера Китая в Центральную Азию, а оттуда, возможно, и на юг Сибири. В летописях говорится, что этот народ жил в районе Северного моря. Не исключено, что это Байкал, но точно никто не знает. Алексей Павлович связал курыкан с «курумчинскими кузнецами» Петри. Курыканы (или «гулигань» китайских летописей) — это полуоседлые скотоводы и земледельцы, умевшие также хорошо обрабатывать металл. Окладников считал, что именно курыканы плавили железо, строили «городища» и оставили замечательные наскальные изображения-писаницы по берегам Ангары, Лены, Байкала. Этому народу он отводит главную роль в заселении современной Якутии.

Наш современник, профессор, археолог Артур Харинский продолжает исследования древней металлургии в районах Прибайкалья. Он считает, что курумчинцы и курыканы — это не одно и то же. Его мнение основывается на том, что археологи пока не нашли признаков смены материальной культуры на побережье Байкала в течение всего I тыс. н. э. Не менялась керамика, не менялся погребальный обряд. Это означает, что никакого продвижения в V – VI веках другой культуры, в том числе и «гулигань», здесь не было. По утверждению А. Харинского, новый этнос на территории Прибайкалья появляется около VIII – IX века н. э. Значит, большинство странных «курыканских стен» строил не этот, а другой народ, так как бóльшая часть изученных «городищ» относится к 1-й половине I тыс. н. э. Этот период в истории Прибайкалья называют елгинским. Первый могильник елгинцев был раскопан на Ольхоне недалеко от Елги, что позволило выделить эту археологическую культуру. Погребения елгинцев очень близки захоронениям, характерным для населения южной части Прибайкалья III в. до н. э. – IV в. н. э. По мнению Харинского, эти люди, вероятно, и были создателями большинства «городищ». Учёные до сих пор не могут чётко определить, зачем нужны были эти странные сооружения на продуваемых ветрами горах и мысах.

Различие взглядов исследователей на существующий археологический материал и порождает столь разную датировку начала курумчинской археологической культуры: от III в. до н. э. до VI в. н. э.

Поиск новых аргументов — удел будущих исследователей. Несомненно одно: великое движение народов древности из Центральной Азии на запад. Узловыми районами в этом движении как раз и были Алтай и Прибайкалье. А поскольку все процессы и на Земле, и в космосе цикличны, не логично ли было бы усмотреть в современном мире начало обратного движения, то есть значительных демографических тенденций в пользу Востока и Сибири? Признаки этого уже фиксирует статистика.

Возвращаясь к картине Н.К. Рериха и памятуя о многоплановости всего им оставленного и его удивительных прозрениях в будущее, начинаешь думать: не кузнецам ли будущего народного счастья Сибири, её учёным и созидателям посылает художник привет?

Литература

1. Академик Окладников // http:// baikal-info.ru/kopeika/2005/26/008001.html

2. Курумчинские крепости на Байкале // http:// forum.ykt.ru/viewtopic.jsp?id=1678731

3. http:// ru-wiki.org/wiki/Петри,_Бернгард_Эдуардович

4. Сергеева Ю. Небо за стеной // http:// www. tuva.asia/news/ruregions/3433-nebo-za-stenoy.html

5. Сирина А.А. Забытые страницы сибирской этнографии: Б.Э. Петри // http://www. ihst.ru/projects/sohist/books/ethnography/1/57-80.pdf

¹ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. Новосибирск, 2014. С. 370.

² Рерих Н.К. Цветы Мории. Пути Благословения. Сердце Азии. Рига, 1992. С. 49 – 50.

³ Ярцева Г. Центрально-Азиатская экспедиция Н.К. Рериха на Алтае // Восход. 2004. № 8. С. 9.

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: