Журнал: № 10 (270), Октябрь, 2016

А.П. СОБОЛЕВ, президент «Исследовательского Фонда Рерихов»,
г. Санкт-­Петербург

Осенью 1920 года Николай Константинович Рерих вместе с семьёй прибывает из Туманного Альбиона на Американский континент — художник получил приглашение директора Чикагского института искусств Роберта Харше провести выставочное турне по городам Америки.

Его прибытие не осталось без внимания русско­язычной прессы. В газетах писали: «Местные культурные силы русской колонии в Америке стали богаче: приехал один из крупнейших русских художников, поэт и писатель-теоретик Николай Рерих. Художник с яркой и неповторяемой индивидуальностью. Рерих с первой же своей выставкой обратил на себя внимание и в течение более четверти века "поёт" мощным и вещим голосом России — поёт и прославляет её»¹; «Н. Рерих начал работать очень рано — теперь ему всего 46 лет. Он в расцвете своих сил, полный энергии и новых устремлений, несмотря на огромный труд, им исполненный, и на те тяжёлые испытания, которые выпали на него в последние годы. Несомненно, его выставка вызовет здесь огромный интерес. Наши читатели должны воспользоваться счастливым случаем и ближе познакомиться с духовной сущностью своего родного художника. Через его полотна — они яснее поймут Россию — поймут и ещё болезненнее её полюбят»².

Первая выставка Н.К. Рериха за океаном была намечена в Нью-Йорке в Кингор-галерее, расположенной на Пятой авеню. Её торжественное открытие состоялось 18 декабря 1920 года и прошло при большом стечении посетителей. Среди присутствующих было множество известных людей, в том числе индийский поэт, лауреат Нобелевской премии Рабиндранат Тагор.

Для экспонирования было представлено около ста работ мастера, написанных в разные годы. Центральными полотнами являлись картины «Сокровище Ангелов», «Варяжское море», «Зов Солнца», «Сыны Неба», «Песнь водопада» и другие. В первый день выставку посетили около десяти тысяч человек.

Вот как описывает свои впечатления от встречи с картинами художника З.Г. Фосдик: «Я стояла перед "Сокровищем Ангелов", "Русью Языческой", "Экстазом" — тремя огромными полотнами сверхчеловеческой красоты и покоя, которые только великий мастер, сродни Леонардо да Винчи, мог задумать и воплотить в красках. В моём восприятии толпа отхлынула, затихла. Я стояла лицом к лицу с Бесконечностью — с первым человеком, строящим себе жилище, поклоняющимся божественным образам и приобщающимся к Богу. Великие просторы космического масштаба, горы, водные потоки, массивные скалы, земные и небесные вестники, смиренные святые и герои населяли мир Рериха, который он, в свою очередь, отдавал людям с той щедростью, которая отличает истинно великих в искусстве. У меня перехватило дыхание, слёзы подступали к глазам, мысли и чувства переполняли сердце. Мой до того момента замкнутый мир уступал место другому — миру неземной Красоты и Мудрости»³.

Экспозиция в Кингор-галерее закрылась в середине января 1921 года. В феврале она уже была открыта в Бостоне, и далее её повезли по городам Америки: Буффало, Чикаго, Мэдисон, Сент-Луис, Сан-Франциско, Колорадо, Денвер, Канзас-Сити, Омаха, Индианаполис и др. В общей сложности картины Николая Рериха были показаны в 29 городах Соединённых Штатов. За это время их увидели сотни тысяч человек. Музеи и частные коллекционеры приобрели его произведения.

Николай Константинович во время выставок читал лекции, встречался с людьми, был полон планов и новых начинаний. Он задумал организовать в Америке Школу объединённых искусств (Master School of United Arts), по примеру Рисовальной школы Общества поощрения художеств в Петрограде, которой он руководил. Н.К. Рерих вспоминал: «Двадцать лет я наблюдал крупнейшую школу искусства. Это была самая неожиданная народная школа в бывшей России. Помимо казённых установлений, на началах чисто народных жила Школа Общества поощрения художеств. В ней всё было выборное: и Комитет, и д?иректор, и профессора. Так сложилась жизнь Школы, что и при революции не пришлось менять спаянный жизнью уклад. Ибо всё строилось в ней не во имя казённых прав, а во имя красоты и знания, под знаком доверия и уважения»⁴.

В газетах писали: «Рерих верит в то, что объединённое искусство даст большие результаты. Так, по крайней мере, было в России. Там в общественной Академии для развития искусства училось до двух тысяч студентов из различных слоёв населения.

Ни одна отдельная отрасль искусства не может дать полного отображения и развития целого искусства. Все отрасли тесно переплетены между собою.

Школа общего искусства — идеальная школа. В ней способности учащихся могут быстрее и правильнее выявиться. Без проб этих способностей нельзя направить учащегося на истинный путь и правильно развить его духовное дарование.

Искусство должно культивироваться и прививаться человеку с самых ранних лет. В деле образования детей всё ещё игнорируется развитие в них творческих сил.

В новом институте объединены драма, музыка и живопись. Школа Рериха обещает дать широкое применение новых идей в области искусства»⁵.

Основными сотрудниками Н.К. Рериха в организации школы стали супружеская пара Морис и Зинаида Лихтман, русские эмигранты, известные пианисты и преподаватели, и журналистка Фрэнсис Грант. В 1921 году Лихтманы открыли в Нью-Йорке свою фортепианную школу, которая вскоре соединилась со Школой объединённых искусств.

Начиналась Школа с малого — сняли комнату-студию на третьем этаже дома греческой церкви на 54-й улице. Помещение располагалось не в самом здании церкви, это был так называемый приходской дом с различными служебными помещениями. Когда Николая Рериха спрашивали о том, как может задуманное им большое дело умещаться в одной студии, он отвечал: «Каждое дерево должно расти. Если дело жизненно, оно разрастётся, а если ему суждено умереть, всё равно умирать придётся в одной комнате»⁶.

Вскоре студию пришлось разделить на три помещения и, как писал Рерих, «сама жизнь поддержала идею объединения»⁷. Через некоторое время школа переехала в более просторное помещение. Начинание Рерихов привлекало влиятельных людей, и это означало, что их идеи обретали жизнь. Художник вспоминал: «Помню, что тогда некоторые друзья улыбались между собою, перешёптываясь: прекрасные мечты, но как отзовётся на них жизнь?

Но главный наш принцип: допущение и доброжелательность. Мы и наши сотрудники не любим мёртвого "нет" и пытаемся при каждой возможности сказать "да"»⁸. Не удивительно, что развитие дела шло быстрыми темпами. Сам подход, положенный в осно­вание преподавания и развития, привлекал людей: «Откройте в школах пути к творчеству, к великому искусству. Замените пошлость и уныние — радостью и прозрением. Развивайте инстинкт творчества с самых малых лет ребёнка. Уберегите от гримасы жизни. И дайте ему счастливую, смелую жизнь, полную деятельности и светлых достижений»⁹.

Идеи Рериха были настолько новы и значительны, что не многие сразу восприняли их. В самом начале лишь небольшая группа единомышленников, сплотившаяся вокруг него, смогла с полным энтузиазмом взяться за дело. Вскоре дело разрослось: были со­зданы факультеты живописи, музыки (рояль, скрипка, виолончель, теория композиции), скульптуры, архитектуры, театра и балета. В программу введены лекции, концерты и выставки учеников. К преподаванию в Школе объединённых искусств приглашены известные представители американского искусства: музыканты Димс Тейлор, Феликс Салмонд, Эрнст Блох; балетмейстеры Михаил Мордкин и Михаил Фокин; художники Рокуэлл Кент, Клод Брэгдон, Джордж Беллоуз, Норман Бель Геддес, Говард Джайлс и другие.

Позже Н.К. Рерих писал: «Жизнь подтвердила, что всякое объединение полезно. Подтвердила, что практично (не убоимся и этого слова) иметь под одной крышей разные отрасли искусства, имея общую биб­лиотеку, общую канцелярию, общее художественное выступление, общее руководство и ближайший обмен между отдельными отраслями. Жизненно дать возможность учащимся пробовать свои силы в разных отраслях, пока они не остановятся на окончательном избрании. Жизненно, чтобы происходило общение музыкантов, живописцев, декораторов. Жизненно оказать преподавателю полное доверие, предоставив ему выявить в жизни свои методы. Результаты покажут, прав ли он, ибо, как и во всей жизни, мы должны судить по следствиям. Жизненно давать возможность учащимся как можно скорее пробовать свои силы в жизни, уча их мужеству и охраняя от вульгарности»¹⁰.

Но школа не стала единственным начинанием Рериха. В апреле 1922 года в Чикаго по его инициативе создаётся объединение художников «Cor Ardens» («Пылающее Сердце»), главная цель которого — взаимное сближение служителей искусства всех стран на основе общего международного языка, каким являются искусство и культура, а в сентябре того же года в Нью-Йорке — Международный художественный центр «Corona Mundi» («Венец Мира»), который должен был заниматься выставочной деятельностью, покупкой и продажей картин.

В 1923 году вместо помещения на 54-й улице сотрудникам Н.К. Рериха удаётся купить здание на углу 103-й улицы и Риверсайд Драйв. В новом здании было три этажа, что позволяло строить более широкие планы развития на будущее. Вскоре было задумано организовать в нём музей Николая Рериха, которому вначале отдали один этаж здания. Школа объединённых искусств была преобразована в Мастер-институт объединённых искусств (Master Institute of United Arts) при музее. Здесь же расположился и Международный художественный центр «Corona Mundi». Основой музея стали 315 картин художника, к которым вскоре добавились ещё 150 полотен, оставшихся после выставочного турне по Америке. Музей был инкорпорирован 17 ноября 1923 года, а для широкой публики открылся 24 марта 1924 года. Н.К. Рерих к этому времени из Америки уже уехал с семьёй в Индию, поэтому открытие проходило без его участия.

Можно отметить, что идея Н.К. Рериха по организации школы была успешно претворена в жизнь: «Институт постепенно вырос в общепризнанное просветительское учреждение, в котором действительно объединились все искусства. За несколько лет в занятиях приняли участие тысячи учеников, образовались кадры новых, молодых преподавателей, музыкантов, артистов, художников. Шла большая, интенсивная работа, и её первые годы проходили под непосредственным руководством Рериха. Он вёл беседы с учителями, учениками, читал лекции, образовывал новые классы, как то: классы музыки и скульптуры для слепых, что в то время считалось немыслимо трудным. (...) Ученики воспитывались в духе приобщения к синтезу искусства во всех его проявлениях. В первое десятилетие существования Института объединённых искусств свыше ста пятидесяти специалистов преподавали в нём все виды искусства»¹¹.

Сам Николай Константинович писал: «Искусство объединит человечество. Искусство едино и нераздельно. Искусство имеет много ветвей, но корень един. Искусство есть знамя грядущего синтеза. Искусство — для всех. Каждый чувствует истину красоты. Для всех должны быть открыты врата "священного источника". Свет искусства озарит бесчисленные сердца новою любовью. Сперва бессознательно придёт это чувство, но после оно очистит всё человеческое сознание. И сколько молодых сердец ищут что-то истинное и прекрасное. Дайте же им это. Дайте искусство народу, которому оно принадлежит. Должны быть украшены не только музеи, театры, школы, библиотеки, здания станций и больницы, но и тюрьмы должны быть прекрасны. Тогда больше не будет тюрем»¹².

---

¹ Новое русское слово (Нью-Йорк). 1920. Декабрь // Архив Музея Николая Рериха, Нью-Йорк.

² Там же.

³ Фосдик З.Г. Мои Учителя. Встречи с Рерихами. М., 1998. С. 34.

⁴ Рерих Н.К. «Талисман» // Твердыня Пламенная. М., 1999. С. 422.

⁵ Новое русское слово (Нью-Йорк). 1922 (?) // Архив Музея Николая Рериха, Нью-Йорк.

⁶ Рерих Н.К. Корни Культуры // Держава Света. М., 1999. С. 61.

⁷ Там же.

⁸ Там же. С. 62.

⁹ Рерих Н.К. Пути Благословения. Рига, 1992. С. 15.

¹⁰ Рерих Н.К. Корни Культуры // Держава Света. С. 62.

¹¹ Фосдик З.Г. Мои Учителя. С. 671.

¹² Рерих Н.К. Звезда Матери Мира // Пути Благословения. С. 323.

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: