Журнал: № 9 (269), Сентябрь, 2016

Одним из участников сибирского этапа Центрально-Азиатской экспедиции Н.К. Рериха был Морис Лихтман, принадлежавший к самому близкому кругу сотрудников Елены Ивановны и Николая Константиновича. Когда в 1926 году супруги Зинаида и Морис Лихтманы приехали в Москву и присоединились к экспедиции, у Мориса была конкретная задача: он представлял корпорацию «Белуха», основанную Рерихом и его сотрудниками для разворачивания хозяйственной деятельности на Алтае, и должен был вести в Москве переговоры с советскими чиновниками. Такие переговоры были проведены, получено и разрешение на посещение Алтая; туда экспедиция направилась летом 1926 года.

Поводом к написанию этой статьи послужило полученное недавно письмо от Елены Григорьевны Петренко, директора Одесского Дома-Музея имени Н.К. Рериха. Она сообщала, что по их инициативе в Одесской филармонии было исполнено одно из фортепианных произведений Мориса Лихтмана — Вальс фа мажор (надо отметить, что до этого о его композиторской деятельности нам ничего не было известно). Елена Григорьевна прислала нам и ноты вальса, за что мы очень признательны ей. В нотной тетради, изданной в 1953 году, приводятся и некоторые биографические сведения о композиторе.

Морис Михайлович Лихтман родился 13 декабря 1885 года в г. Каменец-Подольский на Украине. Был необычайно одарён от природы. Музыкальное образование как пианист получил в Императорской музыкальной школе в Одессе. В дальнейшем учился в Императорской консерватории в Вене, закончив её с отличием. После двухлетних гастролей по Австрии и России вернулся в Вену для занятий с Леопольдом Годовским — музыкантом с мировым именем. В начале 1910-х годов Морис вместе с женой Зиной, его однокурсницей, также талантливой пианисткой, переезжает в Соединённые Штаты Америки. Вначале Лихтманы преподают в Нью-Йорке в Фортепианном институте Л. Годовского, а затем основывают собственный Фортепианный институт. В 1920 году происходит их знакомство с Рерихами. Приняв Николая Константиновича и Елену Ивановну как своих духовных Наставников, они сразу же включаются в работу по разворачиванию культурной деятельности в Америке под руководством Рерихов. На базе Школы Лихтманов создаётся Институт (впоследствии — Мастер-Институт) объединённых искусств.

В дальнейшем Морис Лихтман — преподаватель, декан музыкального отделения и вице-президент Института объединённых искусств; попечитель и член совета директоров Музея Н.К. Рериха; вице-президент Международного художественного центра «Сorona Mundi» («Венец Мира»); один из основателей Картинной корпорации; руководитель Общества Амоса. Принимал участие в организации выставок и конкурсов; готовил к изданию свой труд «American Musicians» («Американские музыканты»); был автором статей о Н.К. Рерихе и книгах Живой Этики, писал поэмы о картинах Мастера и эссе на темы Учения.

Морис Лихтман был адресатом многих писем Елены Ивановны. Из её писем становятся ясны и духовные задачи, стоявшие перед ним, и та деятельность, к которой он был призван.

«Ценю чистый дух Авираха²...»³ — приводит Елена Ивановна слова Учителя о Лихтмане. «Авирах — "Принёсший клятву преданности" — должен высоко держать знамя Владыки и в минуту нужную широко развернуть его. Не забываю чудесную формулу Авираха: "При Учителе вы бы сказали иначе"»⁴. Эту формулу Елена Ивановна часто повторяет в письмах к сотрудникам, как бы напоминая о той духовной высоте, на которой должно пребывать сознание каждого. «Помню горение и прозрение духовное нашего родного Авираха и незабываемые слова его: "При Учителе вы бы не сказали так", обнаружившие его сердечное уважение, так ценимое»⁵.

Зная природную мягкость характера Мориса, Елена Ивановна укрепляет его в необходимости выработки в себе мужественности и твёрдости. «Милому Авираху скажу: пусть не умолчит, где нужно сурово сказать. Пусть смело выражает, что чувствует, защищая дела и имена Учителя и земного Гуру⁶, помня, как скорбит Владыка, когда мужчина лишён своего лучшего украшения — мужества. Без мужества нельзя подняться на следующую ступень. А ведь она близка. Милый Авирах, сердце моё близко Вашему!»⁷

«Авирах, конечно, по-прежнему будет зажигать огни и насыщать атмосферу своею преданностью и любовью к Владыке и Гуру. Люблю его чистую преданность и хотела бы видеть больше доверия в свои чувствования и мужество в выявлении их»⁸. «Утверждайтесь в смелости и дерзании, родной Авирах, не замалчивайте, что нуждается в замечании. Сильно вырастет уважение к Вам»⁹.

В 1934 году при нью-йоркском Обществе Рериха открылось Общество, названное именем ветхозаветного пророка Амоса, оно было призвано объединить всех интересующихся Библией и другими древними Писаниями. Его руководителем стал Морис Лихтман. «Родной Авирах... ...Владыка хочет, чтобы Вы собирали духовно ищущих, и, главным образом, среди сородичей, и изучали бы вместе с ними древние Писания, освещая их в свете нового, правильного толкования на основе нового Учения. (...) ...Очень нужно подчёркивать близость и значение пророка Амоса в будущем построении народа. Не смущайтесь, если не много слушателей найдёте. Даже двое дадут уже хорошее основание. Немногочисленны были вестники всех Заветов, но зёрна, розданные ими, дали великие урожаи. Итак, в добрый час!»¹⁰

«Желаю всякого успеха этому Обществу... — пишет Елена Ивановна. — Родной Авирах, ведите его сердцем. Укажите, как все пророчества писались символическим языком, потому нужно понимать, что некоторые обозначения не должны приниматься в буквальном их смысле. Так, например... Новый Иерусалим не есть Иерусалим...» И далее, ссылаясь на некое пророчество, в котором «Указано точное место Нового Иерусалима», Елена Ивановна пишет: «...мы проверили, оно оказалось именно на Указанном месте». Здесь хочется напомнить слова из Дневников Е.И. Рерих о том, как на Алтае в заповедной долине им было указано место Города будущего — центра мировой культуры. И далее она говорит: «Все пророчества нужно понимать широко, в мировом масштабе и на много значений. Итак, родной Авирах, действуйте и собирайте молодых, горящих сердцем и трудящихся!»¹¹

Елена Ивановна подчёркивает, что важной задачей Авираха является именно духовно-наставническая деятельность, вдохновляет и поддерживает его в этом. «Всем устремлением готовьтесь, родной, к Вашей миссии. Много придётся говорить и пробивать сознание сородичей к пониманию Нового Мира»¹². «Очень близка моему сердцу Ваша деятельность, родной Авирах. Именно среди несчастных, среди бедных и обездоленных, хотелось бы мне, чтобы Вы принесли Весть о радостном Приходе, о великом Духовном перерождении, ожидающем человечество. Пусть времена тяжки и темны, но перед Зарёю мрак и холод всегда сгущаются. Затеплить искру надежды в отягощённом сердце разве не есть величайшая духовная радость? Также люблю получать Ваши нахождения в древних Писаниях. Много чудесного скрыто в них, что открывается возжжённому сердцу. Я так счастлива Вашей миссии нести весть о Нём и наступающем времени Его»¹³.

Елена Ивановна радуется духовным прозрениям Мориса и в свою очередь делится с ним сведениями, которые касаются толкования как древних пророчеств, так и современных предсказаний. «Продолжайте отыскивать Знаки и Пророчества в Писаниях и указывайте на Вехи исполнения их в Жизни»¹⁴.

«...Родной Авирах, дорого мне Ваше священное отношение ко всем великим Словам и Пророчествам и проникновенное понимание значения Знаков. Смело говорите о Вашем знании и пророчествуйте. (...) Чистая непоколебимая вера есть редчайший дар, так же как и умение молитвенно и благоговейно подходить к священным Проявлениям и Знакам. Именно эта благоговейность перед Манифестациями Высшего Начала так ценна на духовном пути. Потому благо Авираху, познавшему и хранящему этот дар в сердце! Многое может быть открыто и доверено такому сердцу. Так, родной Авирах, шлю Вам мою любовь»¹⁵.

Щитоносец — ещё одно наименование, данное Морису Лихтману, которое встречается в письмах Елены Ивановны: «Щитоносец Авирах, блестит ли Щит и всегда ли поднят в защиту?»¹⁶

В 1935 году совершилось предательство со стороны так называемого «трио», среди членов которого была и сестра Мориса Лихтмана. «...Родной брат предательницы, возмущённый, отрёкся от неё»¹⁷, — писала Елена Ивановна. Сотрудники, оставшиеся верными Делу своих Учителей, прилагали все силы, чтобы отстоять культурные начинания Рерихов в Америке. «Прекрасно держится Авирах, у него совершенно искренне живёт великое уважение к Иерархии. Самостоятельно он называет Троицей Три Начала и Три Щита, которыми можно преуспеть. ...Единое прибежище в Трёх Щитах, именно лишь гонимые мы начинаем особенно ценить всё Высокое, нам данное»¹⁸. «...Авирах ценен своею истинною преданностью к Трём Щитам», — отмечает Елена Ивановна в письме к Николаю Константиновичу, который в то время находился в Маньчжурии. Она напоминает слова Учителя о Лихтманах: «...давно было указано, что они лучшие встреченные люди»¹⁹.

«Родной Авирах... [Учитель позвал] нас к несению Ноши Нового Мира. Никакая Ноша не может быть прекраснее внесения и закладывания основ Нового Мира! Так, "лучшие встречные люди" в тесном сотрудничестве помогут нам строить грядущее. Горькая чаша, которую нам с Вами приходится сейчас испить, как нельзя больше подчёркивает всё величие творимого! Горе отринувшим Щит Владыки»²⁰.

Сильнейший удар был нанесён предателями Делу Культуры. В результате финансовых махинаций и подлогов ими было совершено «ограбление века»: в личную собственность захвачен Музей Н.К. Рериха в Нью-Йорке, в котором находилось более тысячи картин художника. Для Рерихов и их верных соратников начались годы упорной борьбы. «Должна признаться, — пишет Е.И. Рерих о предателях, — что при всём воображении я не могла представить себе всю глубину падения их духа!»²¹ «Понимаю, как трудно родному Авираху из-за кровных уз между ним и Ояной, но допущенное ей одержание так ужасно, что, конечно, нарушает все узы. И я его прошу... высказать достойную сдержанность и не проявлять излишней мягкости, которой воспользуются как оружием против него же. Шлю ему мою любовь»²². «Так, родные мои, сердце моё было очень потрясено предательством. Да и насыщенная атмосфера Земли, вернее, отравленная ядом ненависти, очень даёт себя чувствовать. Иногда кажется, что невозможно дышать! Но если будет единение среди сотрудников, мы всё переживём и дождёмся радостной встречи и совместной работы. (...) Небывалое смятение в мире, но всё же есть и положительные явления, Суждённое творится Путями Неисповедимыми. Так, родные, помните, что сердце наше с Вами, будем работать вместе — так суждено»²³.

В середине 1930-х годов Морис Лихт­ман начал курировать группу последователей Живой Этики в Санта-Фе (штат Нью-Мексико), где бывал наездами. В своих письмах к Авираху Елена Ивановна неизменно посылает приветы его ученицам. «От всего сердца приветствую духовную связь, установившуюся между Вами и Вашими ученицами. ...Они особенно милы моему сердцу за то, что они оценили и любят глубокую духовную сущность моего милого и славного Авираха»²⁴. По инициативе одной из них, художницы и археолога Клайд Гартнер, для того чтобы помочь решить тяжелейшие финансовые проблемы рериховских организаций, в Санта-Фе была основана художественная галерея «Арсуна».

«Родной мой Авирах, передайте Клайд, как сердце устремлено помочь ей во всём. Какая признательность всего Белого Братства будет уделом тех, кто поможет спасению. Знаю, родной, как Вы поработали над этими душами»²⁵, — пишет Елена Ивановна об ученицах Мориса в июле 1936 г. «Родной Авирах, спасибо Вам, Вашим сердцем положена помощь Великому Плану Владыки. Так единение сердец помогло осуществлению нового очага Света. (...) ...Передайте мой сердечный привет Вашим милым ученицам. Пусть Клайд строит... Также спасибо и Дорис, истинно, там, где единение трёх, могут твориться чудеса»²⁶.

«...Очень трогает меня, как Вы поддерживаете единение и горение сердца в Ваших милых ученицах. Прекрасна мысль читать одновременно всем те же самые параграфы Учения. (...) Очень прошу Клайд и Дорис... посылать добрые мысли Вам, родной Авирах... Вам они очень нужны, ибо могут быть нападения тёмных сил из-за Вашей кровной связи с белокурой [Эстер Лихтман]. Ведь связь эта ещё не совсем нарушена. Конечно, Рука Ведущая всегда покроет Щитом от большего зла, но могут быть разные нападения, чтобы нанести хотя бы малый ущерб. (...) Так, родной, будьте... очень осмотрительны. Мысленно два, три раза в день окружайте себя неуязвимою бронёю психической энергии»²⁷.

Несмотря на все силы, которые прикладывали Рерихи, чтобы поддержать своих ближайших сотрудников, для Лихтмана всё происходящее имело свои негативные следствия, и дальнейшая его судьба сложилась драматично. Не выдержав накала борьбы, он отходит от дел, передав свои полномочия другим участникам судебного процесса. С Зинаидой Григорьевной они расстались, и в 1939 г. он уезжает в Санта-Фе, где преподаёт в Школе искусств и ремёсел.

Переписка Мориса Лихтмана с Еленой Ивановной не прерывается, но становится очень редкой. Зная о трудных обстоятельствах его жизни, о больших внутренних проблемах, Елена Ивановна всячески стремится помочь и поддержать его. В июле 1942 года она пишет: «Родной наш Морис, думаем, что Вам трудно сейчас, и потому пишу, чтобы ободрить Вас и явить Вам совет Учителя проехать осенью в Нью-Йорк и начать там новую трудовую полосу. Яро будет она нелёгкой, но упорный труд нужен, ибо сейчас все должны приложить свои силы на поддержание строительства культурного, иначе силы хаоса захлестнут мир. Явите, родной, мужество и станьте на путь новый. Ошибки бывали у всех, и часто они учат нас больше, чем удачи, потому не огорчайтесь чрезмерно, но вернитесь и продолжите оставленную Вами тропу в делах Данных. (...) Проявите и новое единение с нашими верными друзьями и сотрудниками, ибо, истинно, трудные сроки подошли. Уничтожение культурных начинаний равносильно уничтожению жизни. Путь труднейший избран страною, поправшей культуру, уничтожение Музея есть уничтожение страны, так будем помнить и приложим все силы, чтобы огонь культурности не заглох и не погас в сердцах учеников. Читайте книги Данные и явите новое понимание всему происходящему. План Светлых Сил проводится, несмотря на все уловки тёмных, но, как всегда, там, где действуют Силы Света, там решение часто не отвечает представлениям и желаниям обывателей. Силы Света учитывают благо всех народов, и потому решение Их непреложно. Счастье великое, что решение это скрыто от людей, иначе оно было бы искажено. Верьте, родной, в Благие Силы, доверяйте Учителям Света, истинно, Эго Их едино! Зажгите новый огонь в сердце Вашем для ярого лучшего восхождения. Не задерживайтесь на ступени уныния. Мера проявленного мужества будет мерою восхождения. Вы, явивший понимание Великой Сущности Учителя, не можете не оказаться в первых рядах тружеников во Славу Грядущего! Итак, шлю Вам благословение и любовь на новый путь труженичества и преданности Великому. Примите помощь и любовь сердца, горящего любовью к Давшему нам возможность Служения [Великого]»²⁸.

На это письмо Елена Ивановна не получила ответа... С грустью писала она сотрудникам: «...в начале июля прошлого года я писала Морису, передавая ему Совет переехать в Нью-Йорк и начать там скромную деятельность по его специальности, имея в виду, что он нашёл бы поддержку среди друзей. Но на это письмо я никогда не имела ответа... Но не настаивала на выполнении Совета, ибо ничто насильственное не бывает успешно»²⁹.

К сожалению, Морис не последовал Совету, переданному Еленой Ивановной. В последние годы жизни он много болел. С 1946 года преподавал в Музыкальном институте Сент-Луиса (штат Миссури), но эта деятельность была недолгой. 25 августа 1948 г. в возрасте 63 лет М.М. Лихтман ушёл из жизни.

Получив известие о смерти Мориса, Елена Ивановна очень скорбела и сожалела, что не успела ответить на его последнее письмо, пришедшее незадолго до того: «Мне так тяжело, что я ему не ответила! Наш Любимый всегда отвечал ему. Не могу простить себе, что не послала ему слова сердца, и кто знает, может быть, он очень нуждался в нём. Все эти дни думаю о нём и посылаю добрые мысли. Конечно, ему будет там легко. Его любовь к Учению и преданность к делам приведёт его к Великому Владыке. Многое станет ему ясным, и он устремится к новой лучшей подвижнической жизни. Ведь для истинного последователя Учения жизнь без подвига лишена значения и Красоты»³⁰.

«Мы никогда не забудем его чудесный характер, его преданность Учению и моему любимому мужу, — писала Елена Ивановна Вирджинии, жене Мориса. — Его утончённый музыкальный талант ещё более сблизил нас, потому что он открыл внутреннюю красоту его души.

Я знаю — он будет счастлив в своём новом окружении. Его мысли и устремления сердца всегда были направлены к самому прекрасному, и, поскольку именно наши мысли и чувства строят наше тонкое тело — его внутреннее тело позволит ему достигнуть тех сфер, где правят красота и любовь»³¹.

31 июля в концертном зале Новосибирского музея Н.К. Рериха в исполнении студентки Московского государственного института музыки им. А.Г. Шнитке Наталии Кочергиной прозвучал Вальс фа мажор Мориса Лихтмана. Как сказано в предисловии к его нотному изданию, «г-н Лихтман был особенно неравнодушен к музыке Шопена. Стиль его вальса демонстрирует черты влияния Шопена и Годовского, тем не менее он явно индивидуален». Добавим, что в этом произведении проявилось то редкое и тонкое понимание искусства музыки, которое отличало Мориса Лихтмана и которое так любила в нём Елена Ивановна Рерих.

---

¹ Доклад на торжественном собрании СибРО, посвящённом 90-летию пребывания Центрально-Азиатской экспедиции Н.К. Рериха в Сибири (г. Новосибирск, 31 июля 2016 г.).

² Духовное имя Мориса Лихтмана.

³ Рерих Е.И. Письма. Т. 1. М., 1999. С. 83 (11.02.1930).

⁴ Там же. С. 101 (17.08.1930).

⁵ Там же. С. 342 (12.10.1932).

⁶ Духовный наставник (санскр.). В данном контексте — Николай Константинович Рерих.

⁷ Рерих Е.И. Письма. Т. 1. С. 59 (13.10.1929).

⁸ Там же. С. 110 (24.08.1930).

⁹ Там же. С. 240 (21.08.1931).

¹⁰ Там же. Т. 2. М., 2000. С. 483 (22.11.1934).

¹¹ Там же. С. 292 (12.08.1934).

¹² Там же. С. 440 (22.10.1934).

¹³ Рерих Е.И. Письма. Т. 3. М., 2001. С. 87 (21.02.1935).

¹⁴ Там же. С. 266 (21.05.1935).

¹⁵ Там же. С. 483 (15.08.1935).

¹⁶ Там же. Т. 1. С. 262 (21.10.1931).

¹⁷ Там же. Т. 3. С. 669 (26.11.1935).

¹⁸ Там же. С. 262 (16.05.1935).

¹⁹ Там же. С. 373 (27.06.1935).

²⁰ Там же. С. 482 (15.08.1935).

²¹ Там же. С. 500 (30.08.1935).

²² Там же. С. 520 (10.09.1935).

²³ Там же. Т. 4. М., 2002. С. 428 (14.12.1936).

²⁴ Там же. Т. 3. С.483 (15.08.1935).

²⁵ Там же. Т. 4. С. 281 (июль 1936 г.).

²⁶ Там же. Т. 5. М., 2003. С. 7 – 9 (4.01.1937).

²⁷ Там же. С. 48 (12.02.1937).

²⁸ Рерих Е.И. Письма. Т. 7. М., 2007. С. 137 – 138 (8.07.1942).

²⁹ Там же. С. 155 – 156 (26.08.1943).

³⁰ Там же. Т. 8. М., 2008. С. 75 – 76 (2.09.1948).

³¹ Там же. С. 91 (21.09.1948).

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: