Журнал: № 6 (134), Июнь, 2005

Алексей АННЕНКО, член Союза журналистов России, Абакан

В жизни Николая Константиновича Рериха был в юности день, о котором он вспоминал всю последующую жизнь. Если до того он получил признание как состоявшийся художник, когда Павел Михайлович Третьяков купил для своего собрания его картину «Гонец. Восста род на род», то в тот день им было получено признание от высочайшего духовного авторитета России.

А началось с того, что когда Николай Рерих пришёл к Владимиру Васильевичу Стасову после окончания Императорской Академии Художеств, маститый критик заявил своему молодому другу: «Что мне все ваши академические дипломы и отличия! Вот пусть сам великий писатель земли русской произведёт вас в художники. Вот это будет признание. (...) Нечего откладывать, через два дня мы с Римским-Корсаковым едем в Москву. Айда с нами! Ещё и Илья (скульптор Гинзбург) едет. Непременно, непременно едем».

В 1937 году, в Гималаях, в одном из своих «Листов дневника» Николай Константинович пишет об этом разговоре и о поездке. «Именно в это время, — отмечает он, — много говорилось о толстовских ''Что есть искусство?'' и о ''Моя вера''».

Проведя ночь в купе поезда, утром петербуржцы отправились в Хамовнический переулок, в дом Толстого. Каждый с каким-то подарком. Рерих — с большой фотографией «Гонца». Спустя десятилетия художник вспоминает переулки старой Москвы, аромат старых домов, запахи усадьбы Толстого — «пахло не то яблоками, не то старой краской, не то особым запахом библиотеки. (...) Встретила нас графиня Софья Андреевна, — продолжает он. — А сам Толстой вышел позже. (...)

...Стасов оказался совершенно прав, полагая, что ''Гонец'' не только будет одобрен, но вызовет необычные замечания. На картине моей гонец в ладье спешил к древнему славянскому поселению с важною вестью о том, что ''восстал род на род''. Толстой говорил: ''Случалось ли в лодке переезжать быстроходную реку? Надо всегда править выше того места, куда вам нужно, иначе снесёт. Так и в области нравственных требований: надо рулить всегда выше — жизнь всё равно снесёт. Пусть ваш гонец очень высоко руль держит, тогда доплывёт»¹.

Много раз на протяжении жизни великий художник вспоминал это напутствие Льва Николаевича Толстого. Неоднократно в письмах своим последователям и ученикам, в «Листах дневника» подчёркивал: «Рулите выше!»

К сожалению, в литературе отсутствует указание, когда же состоялась та незабываемая встреча. Указывается лишь год — 1897-й. Николай Константинович пишет, что он пришёл к Стасову после получения диплома художника, а это, как известно, произошло в 1897 году (интересно отметить, что реальный «сей диплом, за надлежащим подписанием и с приложением Академической печати», выпускник получил «марта 20 дня 1898 г.»).

Это-то и сбивало меня с толку в поисках знаменательной даты встречи. До тех пор, пока я решил не ограничиваться этим годом. И практически сразу нашёл ответ. Прежде всего, он содержится в дневниковой записи Софьи Андреевны Толстой. Сделана она в 1898 году: «3 января. Вчера с утра приехали: Стасов, Гинцбург, скульптор, молодой художник и Верещагин (плохой писатель)... Пошли наверх в гостиную, разговаривали о статье Льва Николаевича ''Об искусстве''»². Упомянутый в записи молодой художник — это и есть Н.К.Рерих...

Николай Константинович пишет о статье «Что есть искусство?», а Софья Андреевна — «Об искусстве». Скорее всего, речь шла о трактате «Что такое искусство?», который как раз публиковался в журнале «Вопросы философии и психологии», выходившем под редакцией Н.Я.Грота (в ноябре – декабре 1897 г. и в январе – феврале 1898 г.). Продиктованная редактору «Русской мысли» В.А.Гольцеву для его публичной лекции заметка Л.Н.Толстого «Об искусстве» была опубликована в статье Гольцева «О прекрасном в искусстве» в 1989 году («Русская мысль», 1889, № 9, с. 68-69).

Подтверждением того, что «целый толстовский день» у молодого Рериха был 2 января (14 января по новому стилю) 1898 года, служит и запись самого Толстого, сделанная в январе 1898 года: «Нынче уже 4-е. Мне немного лучше. Хочется работать. Вчера Стасов и Римский-Корсаков, кофе, глупый разговор об искусстве»³. Если у Рериха «толстовским» был только один день, то у Стасова и Римского-Корсакова, с которыми он приехал в Москву, несколько...

Когда Рерих собирался в обратную дорогу, Стасов ему сказал: «Ну вот, теперь вы получили настоящее звание художника».

Вспоминая об этом дне через десятилетия, Николай Константинович объединяет «два прекрасных облика» России и Индии — Толстого и Тагора. Они «встали передо мною во всей глубине мудрости своей и во всём благожелании человечеству. Вместе, на одном изображении, хотел бы я видеть эти два великих облика. Низкий поклон Толстому и Тагору!»

Надо ли говорить, что рядом с этими двумя прекрасными обликами ныне возвышается и другой — Николая Константиновича Рериха. В своём жизненном подвиге он всегда «рулил» выше повседневной суеты, ориентируясь на космические высоты духа... 

---

¹ Н.К.Рерих. «Толстой и Тагор» // Листы дневника. Т. 2. М., 1995. С. 88-95.

² С.А.Толстая. Дневники. В 2-х тт. Т. 1. М., 1978. С. 336-337.

³ Л.Н.Толстой. Собрание сочинений. В 20-ти т. Т. 20. М., 1965. С. 91.

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: