Прежде я никогда не бывала в Венёве, и, когда сотрудники Московской группы СибРО предложили мне поехать с ними, я, не задумываясь, согласилась. На машине доехали быстро. Отыскали в единственной венёвской гостинице раньше нас приехавших туда новосибирцев — Т.Бугаеву и С.Деменко. И пусть невелик город Венёв, так что из центра без труда можно видеть окраины, но, как говорится, мал золотник, да дорог. Особенно нам, рериховцам. Ведь именно здесь прошли последние годы жизни Бориса Николаевича Абрамова. А в этом году 2 августа исполняется 110 лет со дня его рождения, и наша небольшая группа имела особую цель — отметить это событие установлением мемориальной доски. Идея целиком исходила от сибиряков, они же позаботились и о средствах для её реализации.

Нужно отдать должное, мы встретили полное понимание у руководства города. Дело в том, что вот уже десять лет, с 1997 года, венёвцы отмечают 2-е августа. В этот день сюда приезжают люди из Тулы, Новомосковска и других мест. С утра все идут на могилу Бориса Николаевича, потом проходит конференция, посвящённая жизни и деятельности этого замечательного человека. Конференция устраивается в Доме детского творчества, и в ней, наряду с рериховцами, принимают участие руководство города, городской отдел культуры, Венёвский краеведческий музей.

Сначала мы отправились к начальнику отдела культуры Наталье Викторовне Ермаковой. Рассказали о Борисе Николаевиче Абрамове, о цели нашего приезда. Ничего доказывать не пришлось, было понятно, что дело у нас одно, общее. В свою очередь, Наталья Викторовна поделилась с нами своими заботами о сохранении культуры в провинции, да ещё в такое нелёгкое время, как наше. Она и взяла на себя миссию получить согласие городской администрации на установление мемориальной доски. Её предполагалось установить на том месте, где когда-то был дом, в котором жили Борис Николаевич Абрамов и его жена Нина Ивановна. Но самого дома давно уже нет, старый квартал снесён, а на его месте, на пересечении улиц Советской и Пролетарской, выстроен пятиэтажный жилой дом. На его торцевой стене, выходящей на Пролетарскую улицу, и было решено установить доску.

Знаменательно, что в этом месте есть ещё два дома, связанных с Б.Н.Абрамовым: здание бывшего Духовного училища, в котором в 1960-е годы находилась вечерняя школа, где Борис Николаевич преподавал иностранный язык. Окна школы, выходящие на Пролетарскую улицу, смотрят на деревянный домик с садом, где и сейчас живут люди, которые в Венёве были самыми близкими Борису Николаевичу. Это семья Бургасовых — Юрий Петрович и Нина Васильевна. С их дочерью Татьяной Борис Николаевич занимался английским и латынью. Мы побывали у них в гостях, услышали воспоминания о Борисе Николаевиче, увидели некоторые его вещи.

За два дня пребывания в Венёве состоялось много интересных встреч, отснято немало материалов. Теперь оставалось воплотить задуманное, для чего мы зашли в ближайшую мастерскую по обработке камня и выбрали там подходящую доску из чёрного гранита размером 100 х 40 см. Подобрали шрифт, обговорили условия, сроки. Дело оставалось за мной: нужно было сделать эскиз знака. С этим мы и покинули Венёв. На календаре было 11 июня 2007 года.

Поначалу предназначавшийся для памятной доски знак виделся мне в том духе, как это рисовал сам Абрамов, — птица, принёсшая весть. Мне, как художнику, всегда нравились такие рисунки, их глубина и лаконичность. Так выглядят старинные книжные заставки, так любил рисовать и Н.К.Рерих. Здесь в малом содержится многое. Но скоро я поняла, что в нашем случае это должен быть всем хорошо понятный образ. И тут не найдётся ничего лучше известного знака Триединства, изображения Духовного Космоса — три в одном. И вписанные в него чаша и пламя — чаша подвига ученика и пламя его сердца — символизируют индивидуальность Б.Н.Абрамова.

Как это часто бывает, самый первый набросок оказался самым удачным. После обсуждения сложился текст надписи на доске: «На этом месте стоял дом, в котором с 1965 по 1972 год жил и работал БОРИС НИКОЛАЕВИЧ АБРАМОВ (1897 – 1972) — деятель Культуры, ученик великого русского художника Н.К.Рериха».

Мой следующий приезд в Венёв пришёлся на 29 июня. Сразу с поезда я зашла в мастерскую и отдала сделанный эскиз.

Назавтра мне была обещана встреча с мастером — исполнителем нашего заказа, он должен был сделать компьютерное изображение доски. У меня оставалось время зайти в отдел культуры и поговорить о том, что хорошо бы покрасить цоколь дома, на котором будет висеть доска. И это взяла на себя Наталья Викторовна Ермакова. Там же, возле дома, надо было скосить траву и убрать мусор. Для этого дела я нашла помощника в краеведческом музее: смотритель музея Эдуард Алексеевич Шляхов обещал всё сделать.

Заодно я ещё раз осмотрела экспозицию музея, стенд и витрины, посвящённые Абрамову. Директор музея Светлана Павловна Сунка с гордостью рассказала о значительном фонде Б.Н.Абрамова, который составляет семьдесят единиц хранения. По большей части это документы, связанные с пребыванием Бориса Николаевича в Венёве. Экспозицию помогли сделать рериховцы. Десять лет назад ничего этого не было. А что будет через следующие десять лет? Хотелось бы увидеть.

Выйдя с этими мыслями на улицу, я была очарована ярко-синим небом, сплошь покрытым сетью мелких белых кругляшек-облачков. И на этом фоне — огромная венёвская колокольня и два красно-кирпичных храма, окрашенных оранжевым светом низкого солнца... Природа и рукотворные памятники, не умея говорить словами, являли себя таким необычным образом. И мне захотелось сказать им: «Мир вам!»

Ранним утром следующего дня я отправилась обозревать окрестности, думая о том, что когда-то и Борис Николаевич Абрамов ходил по этим местам.

Название речки, а от неё и города, происходит от древнего названия местности «Венева». По-старославянски «вено» (венок, вить) означает неровное место, по которому речки текут извиваясь. С высоты заречного берега это хорошо видно. Отсюда весь город как на ладони. Когда-то это была малая крепостица на засечной черте — укреплённой линии обороны, стерегущей подходы к центральным районам земли Русской. Венёвская земля долгое время была неспокойным порубежьем между Русью и Диким полем. Положение города усложнялось тем, что он был выдвинут «от засеки версты за две» без всякого прикрытия в «приходную сторону», откуда приходили враги. В такой ситуации положение города было узловым, а потому он не раз был сожжён и разграблен, историческая судьба его складывалась нелегко. Позднейшие события заслонили значение Венёва, но всё же и сейчас он приходится близким соседом недалеко отсюда лежащему Куликову полю и совсем уже близкому Веневу-монастырю, который, по преданию, был заложен самим Сергием...

Оказывается, день в провинции длится гораздо дольше, чем у нас в Москве. Я ещё раз сходила в отдел культуры, потом посетила любезную Нину Васильевну и после этого зашла в мастерскую, где мне был представлен симпатичный молодой человек. Это и был исполнитель нашего заказа Андрей Иванович Титов. Он показал сделанное им компьютерное изображение нашей доски, пообещал изготовить её к сроку. Распрощалась и поспешила на поезд.

Июль подходил к концу. Пора было ехать в Венёв.

Сразу же отправилась в мастерскую. Там я увидела, как рождается наша доска. Андрей Титов сидел за компьютером, а в соседнем помещении несложный на вид аппарат, двигаясь по камню, наносил на него нужное изображение.

«Сколько это всё занимает времени?» — спросила я. «Три часа» — был ответ. Договорились, что на следующий день будем крепить доску на стену дома.

После этого зашла к Нине Васильевне Бургасовой. У неё в садике каких только нет цветов! Мы сидим на скамейке под густым навесом вьющейся жимолости. Нина Васильевна говорит: «Вот как вы сейчас, сидел здесь и Борис Николаевич...» Я внимательнее посмотрела вокруг. Ведь почти то же самое видел и Борис Николаевич. Вот Юрий Петрович собирается на рыбалку. Борис Николаевич, бывало, часто с ним ездил. Он очень любил природу. Как рассказывал Бургасов, когда он возил Абрамова на мотоцикле по заповедным лесам, то при виде особенно красивого места Борис Николаевич кричал «Ура!».

Мне кажется, что он и сейчас здесь присутствует и нам помогает: уж очень гладко прошло задуманное дело. И не для того, чтобы его имя читали на мемориальной доске, а чтобы люди собирались, притянутые магнитом его духа.

Наступило 1 августа. Я снова еду в Венёв и размышляю, куда идти сначала — к дому, в отдел культуры или к Нине Васильевне? Ну конечно, к Нине Васильевне. С кем ещё можно так поговорить о Борисе Николаевиче?

«Я всегда в этот день с утра иду на могилу к Борису Николаевичу», — говорит Нина Васильевна. Я молча киваю: мы тоже придём. А кто это «мы»? Знаю, что приедут из ближайших городов — Тулы, Твери и Новомосковска, уже приехали москвичи, будут представители СибРО и, конечно, венёвцы. Так бывает уже десять лет. Но завтра будет чуть-чуть по-другому. Перед конференцией все соберутся на углу улиц Советской и Пролетарской, и в городе появится знак памяти о пребывании здесь Бориса Николаевича Абрамова.