Журнал: № 8 (256), Август, 2015

Д.В. ДЕЛЮКИН, научный сотрудник Музея-­института семьи Рерихов,
г. Санкт­-Петербург

Молебен в честь празднования 300-­летия дома Романовых в будийском храме. Санкт-­Петербург, 21 февраля 1913 г. Из архива Музея П.К. Козлова Молитвенный зал санкт­-петербургского будийского храма. 1916

Двадцать первого февраля 1913 года в честь празднования 300-летия дома Романовых в буддийском храме (дацан Гунзэчойнэй), возведённом в столице Российской империи, состоялся праздничный молебен о здравии и благоденствии императора и всего царствующего дома. В 10 утра именитые гости вместе с членами комитета по строительству и сформировавшейся на тот момент буддийской общиной при храме во главе с настоятелем храма Агваном Доржиевым собрались для торжественного богослужения. Это было первое в истории храма богослужение после окончания строительства, хотя отделочные работы в центральном зале ещё продолжались, так что алтарь установили в вестибюле. На стенах вокруг алтаря висели портреты императорской четы и наследника престола царевича Алексея. Портал храма украсили российским триколором и флагами Тибета, а в пространстве портика установили статую Будды и рядом ещё одну, в царском одеянии. Перед Буддой поставили фонарь в золотом обрамлении с зажжённой свечой внутри, вокруг которой располагались семь курильниц на столиках¹. Службу вёл глава буддистов Сибири Пандито Хамбо-лама XII Даши-Доржо Итигэлов². После церемонии гости и участники молебна сфотографировались на память.

Эта фотография запечатлела момент, ставший важной вехой в развитии духовного сосуществования представителей буддизма и православия. Ламаисты Российской империи, с тех пор как русские царицы Елизавета и Екатерина II определили официальный религиозный статус калмыкских и бурятских общин, уже более ста лет почитали русских царей как воплощение Белой Тары (Цаган-Дара Эхе), и Николай II не был исключением, а потому тот факт, что богослужение проходило в столице Белого Царя, придавало ему исключительное значение. Этому предшествовало немало событий, произошедших не только в России, но и на Востоке.

Можно сказать, что планам по созданию буддийского храма в столице Российской империи было суждено реализоваться тогда, когда сами буддисты Востока открыто заговорили о том, что таинственная Северная Шамбала (Чанг Шамбала) находится в пределах могущественной России. Среди ламаистов шли слухи о том, что царевич Алексей является воплощением бодхисаттвы, а Далай-лама предрекал наследнику будущность «просветителя иноверцев Севера»³.

В начале ХХ века Далай-лама XIII покидает свою резиденцию в Лхасе, вынужденный перебраться в Ургу после аннексии Тибета Китаем. В Монголии Далай-ламу посещает несколько раз бурятский лама Агван Доржиев. Будучи его наставником в прошлом, Доржиев становится доверенным лицом Далай-ламы и связующим звеном между русским и тибетским правительством, создавая вокруг Далай-ламы прорусскую группировку, которая на долгие годы во многом определила характер тибетской внешней политики. В определённых кругах русской политической элиты, курировавшей дипломатические отношения России с другими государствами, тоже устанавливается твёрдое мнение о необходимости интенсивного сближения с Востоком. Вот что писал в своей книге «Опыты русской мысли» Сергей Николаевич Сыромятников, петербургский журналист и дипломат, сподвижник П.А. Столыпина, основатель первого в стране крупного националистического союза под названием «Русское собрание» (одним из членов которого, кстати, был и Н.К. Рерих): «Мы сделаемся предводителями бедных материальными благами и богатыми духом. Отныне не будем мы защищать грудью Европу от Азии, как защищали её от натиска татар. Мы пойдём заодно с этой Азией»⁴. Эти заявления рождались не на пустом месте. В 1897 году Сыромятников совершил поездку в составе посольства Эспера Эсперовича Ухтомского на Восток с миссией под грифом «совершенно секретно». Посольство посетило Китай, Японию, Корею и дальневосточные территории Российской империи. Ухтомский занимал руководящий дипломатический пост в Департаменте духовных дел иностранных исповеданий и выполнял поручения, связанные в основном с организацией дипломатических встреч представителей восточных держав с высокопоставленными российскими чиновниками и самим императором.

В 1900 и 1901 годах Доржиев приезжал в Петербург во главе официальных миссий и был на приёме у русского царя. Одна из целей его приездов заключалась в поиске тибетским правительством союзника в борьбе с захватническими посягательствами Британской империи. В 1905 году Далай-лама делится с Доржиевым своими планами насчёт того, чтобы поселиться в России. Об этом желании буддийского иерарха свидетельствует и известный востоковед Ф.И. Щербатской, получивший в Урге у Далай-ламы несколько аудиенций. Весной 1908 года Агван Дор­жиев лично подаёт прошение от Далай-ламы в Министерство иностранных дел Российской империи о постройке в Петербурге буддийской молельни. К этой просьбе высшие чины государства, в том числе и премьер-министр П.А. Столыпин, отнеслись с большим сочувствием и пониманием. Поддержал идею и сам император, так как без его согласия строительство буддистского храма было невозможно.

В памяти Николая II жи­вы были воспоминания о его удивительном путешествии в восточные страны, осуществлённом в 1890 – 1891 годах, когда он ещё был цесаревичем. Будущий русский царь посетил Индию, Цейлон, Яву, Сингапур, королевство Сиам, Китай и Японию. Сопровождал цесаревича в поездке всё тот же князь Э.Э. Ухтомский. По возвращении Ухтомский опубликовал подробное описание путешествия с рисунками и фотографиями, где в том числе были представлены обряды, связанные с различными буддийскими тра­дициями.

В России сложилось да­же интеллектуальное течение, представители которого, получившие наименование «восточников» или «азиатов», видели корни России в восточной почве. «Ничего нет легче для русских людей, как ладить с азиатами. Между ними и нами — такое сочетание единомыслия по существенным жизненным вопросам, что некоторого рода родство душ всегда определяется быстро и самым тесным образом», — писал Э.Э. Ухтомский⁵. Незначительные по числу, «восточники» были важны по своему значению. «Евразийская» точка зрения находит своё програм­мное выражение в стихотворении В.С. Соловьёва «Панмонголизм», написанном в 1894 году, строки из которого стали в свою очередь эпиграфом к «Скифам» А.А. Блока. В самом же стихотворении Блока, которое было написано в 1918 году, отразилось представление об особой роли России — страны, расположенной между Западом и Востоком. Излишне говорить, что о тесной связи России с культурой Востока много размышляли на рубеже XIX – ХХ веков и Н.К. и Е.И. Рерихи, позднее (в 1926 году, во время приезда в Москву) указывавшие правительству уже Советской России на союз со странами Востока как на приоритет внешней политики. Н.К. Рерих писал в очерке «Азия»: «Восток вообще является понятием относительным. Во всяком случае, оно не географическое. (...) Было время, когда по неведению и неразумению считалось неуместным называть себя азиатами. Но затем трудами многих просвещённых людей этот нелепый предрассудок сгладился. Прозорливый поэт уже воскликнул: "Да, азиаты мы". Как же мы не азиаты, когда сокровищница русская, вся Сибирь неизведанная, сохранённая, занимает большую часть Азии, в чём уже никто не будет сомневаться. (...) Сердце Азии является как бы и сердцем мира, ибо откуда же шли все учения и вся мыслительная мудрость? Поищем внимательно и найдём ко многому истоки всё-таки в Азии. Даже северо-американские индейцы разве не являются азийскими аборигенами?»⁶

В общем, в том факте, что одним из самых влиятельных «восточников» в России был император Николай II, нет ничего удивительного. Сразу после его путешествия в бытность цесаревичем по Востоку последовали многочисленные визиты королевской семьи Сиама в Россию. Следует заметить, что две большие статуи Будды прибыли в подарок петербургскому дацану всё из того же королевства Сиам.

Сказывалось также общение императорской семьи с доктором тибетской медицины П.А. Бадмаевым. Ещё в 1890-е годы известный врач, принявший православие, не раз выдвигал на обсуждение в правительстве Александра III, а затем Николая II идею об объединении на культурно-экономической основе народов трёх государств: России, Монголии и Тибета. Он также настоятельно советовал в своих докладных записках обратить особое внимание на Китай и стремиться к тому, чтобы вовлечь его в зону экономического влияния России. (К слову, когда над петербургским дацаном нависла угроза приостановки строительства из-за нехватки средств, Бадмаев инкогнито внёс в казну строительства большое пожертвование.)

В начале 1909 года Николай II принимает Агвана Доржиева и заверяет его в своём полном согласии на постройку. «Буддисты в России могут чувствовать себя как под крылом могучего орла», — сказал император⁷. Спустя четыре года, пройдя через многие трудности, буддийской общине удалось добиться окончания строительства дацана. Десятого августа 1915 года состоялось торжественное освещение храма в честь божества Калачакра, которое является персонификацией одноимённого сокровенного учения, происходящего из Небесной страны Шамбалы. На это указывают некоторые элементы декора храма⁸, над созданием которого, как известно, трудился и Н.К. Рерих. Видимо, именно от Агвана Доржиева, в процессе строительства петербургского храма, художник впервые услышал о Шамбале, ставшей путеводной звездой для всей его семьи. Хочется также отметить, что Учение Калачакры было в центре внимания как Н.К. Рериха (см. «Шамбала сияющая»), так и Ю.Н. Рериха («К изучению Калачакры»).

Семья Рерихов не просто «отправилась на поиски Шамбалы», как ныне принято выражаться в популярной литературе. Рерихи своей неутомимой деятельностью приближали эту высшую действительность, где царят законы справедливости и Красоты, к нашему земному существованию. Труды Рерихов дают понимание того, что Шамбала — это та же великая духовная реальность, которую христиане знают под именем Небесного Иерусалима и отблески которой ложатся на нашу историческую действительность, наполненную борьбой Света и тьмы, Знания и невежества.

---

* По материалам доклада на XIII Международной научно-практической конференции «Рериховское наследие» в Санкт-Петербурге. 10 октября 2013 г.

¹ См.: Андреев А.И. Буддийская святыня Петрограда. Улан-Удэ, 1992. С. 23.

² XII Пандито Хамбо-лама Даши-Доржо Итигэлов был практиком высочайшего уровня. С 38 лет и до конца жизни он написал более пятидесяти книг по буддизму. По легенде, 15 июня 1927 г. лама Итигэлов сел в позу лотоса и собрал учеников. Он дал им последние наставления: «Вы навестите и посмотрите моё тело через 30 лет». Находясь в состоянии медитации, он ушёл в нирвану. В 1955 г. группа лам во главе с XVII Пандито Хамбо-ламой Лубсан-Нимой Дармаевым, убедившись в неизменности состояния тела Итигэлова, провела необходимые обряды. В 2002 г. XXIV Пандито Хамбо-лама Дамба Аюшеев с группой лам и светских лиц подняли саркофаг с Пандито Хамбо-ламой Даши-Доржо Итигэловым и, выполнив необходимые ритуалы, перенесли его тело в новый «Благословенный дворец хамбо-ламы Итигэлова» в Иволгинском дацане, построенном специально для него. (Сведения взяты из Википедии: https://ru.wikipedia.org/Итигелов.)

³ См.: Андреев А.И. Буддийская святыня Петрограда. С. 22.

⁴ Сыромятников С.Н. Опыты русской мысли. Кн. 1. СПб., 1901. С. 30.

⁵ Цит. по: Евразийские мотивы русской культуры // http://ecodelo.org/10672-13_evraziiskie_motivy_russkoi_kultury-evraziiskii_mir_tsennosti_konstanty_s....

⁶ Рерих Н.К. Азия // Листы дневника. Т. 2. М.: МЦР, 1995. С. 114.

⁷ См.: Андреев А.И. Буддийская святыня Петрограда. С. 14.

⁸ Там же. С. 23.

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: