Журнал: № 2 (250), Февраль, 2015

Н.К. Рерих. ТИБЕТ. 1935 – 1936 Экспедиция Н.К. Рериха на перевале Тангла. Тибет. 1927 Н.К. Рерих. ДЗОН-­КАПА. Серия «Знамёна Востока». 1924 Н.К. Рерих. КАМПА-­ДЗОНГ (РОЗОВАЯ ВЕРШИНА). 1938 Н.К. Рерих. ТИБЕТ. ДЗОНГ. 1936 Н.К. Рерих. МОНАСТЫРЬ ШАРУГЁН. 1932 – 1933 Н.К. Рерих. ТИБЕТ У БРАХМАПУТРЫ. 1936 Н.К. Рерих. ШЕСТВИЕ УТРА. 1931 Н.К. Рерих. ШЕКАР­-ДЗОНГ. 1933 Н.К. Рерих. ПРИДАНОЕ КИТАЙСКОЙ ПРИНЦЕССЫ ВЭНЬЧЭН. 1928 – 1929 Н.К. Рерих. ТИБЕТ. 1938

Центрально-Азиатская экспедиция академика Н.К. Рериха на своём заключительном этапе планировала пересечь Тибетское нагорье через Лхасу и вернуться в Индию, в Дарджилинг, откуда началось это путешествие. Разрешение правительства Тибета на посещение столицы было получено ещё в Улан-Баторе через представителя Далай-ламы.

В то время Тибет представлял собой страну кочевых племён и многочисленных городов-монастырей, центров древней учёности, страну, в значительной мере сохранившую традиции великих цивилизаций: Китая, Индии, Монголии и других стран Центральной Азии. Тибет сравнивали с закрытой кладовой древнего замка, где хранятся сокровища прошлого. По словам Ю.Н. Рериха, в библиотеках тибетских монастырей хранилось много исторических рукописей о перио­де индийского средневековья, о распространении буддизма в Тибете и Центральной Азии, о китайско-тибетских отношениях и связях «желтошапочной» школы (гелугпа) с великими ханами Монголии. Здесь хранились древние священные писания буддизма, множество рукописей на древнеиндийском языке, санскрите, давно утерянных в самой Индии. Тибетские монастыри были подлинными музеями произведений древнего искусства, хранящими скульптуру и великолепную живопись — шёлковые картины-свитки, дары китайских императоров — фарфор и эмаль. Именно в Тибете, по мнению Ю.Н. Рериха, скрыта разгадка многих проблем, связанных с обитанием человека в Азии. Сюда, в неприступные тибетские горы, бежали многие народы Центральной Азии по причине не только климатических катаклизмов, но и военных и религиозных потрясений, происходивших в их странах. Каждый из них внёс свой вклад в то сложное и многогранное явление, которое представляют собой тибетские искусство и культура.

Тибетское нагорье, на котором расположена страна, одно из самых больших (ок. 2 млн км²) и высоких нагорий на земном шаре. Тибет, находящийся на высоте более 4000 м над уровнем моря, был в то время практически недоступен для путешественников и оставался самой малоисследованной областью Азии.

Из «Истории Средней Азии» Ю.Н. Рериха известно, что Тибетское нагорье было заселено с глубокой древности. Стоянки, относящиеся к каменному веку, встречаются во всех частях Тибета. Колыбелью тибетско-китайской расы считается верховье реки Хуанхэ. Предки тибетских племён проникли в страну с северо-востока и стали заселять высокогорные степи Кукунора. Это были скотоводческие племена. Их дальнейшее движение шло в Центральный, Восточный и Южный Тибет. Часть племён, дойдя до могучих склонов Трансгималаев, была вынуждена повернуть на запад. Великий путь паломников из Нагчу к священной горе Кайлас¹, по мнению Ю.Н. Рериха, представляет собой путь древних миграций, по которому и происходило продвижение тибетских племён на дальний запад нагорья. Уже тогда эта паломническая дорога имела большое религиозное значение, которое сохраняется до сих пор. Она отмечена множеством мегалитических памятников, остатками древнего культа почитания природы.

Древнейшая история Тибета нам мало известна. Её летопись начинается с VII века нашей эры, когда шло объединение тибетских племён царём Намри­сронцэном.

VII и VIII века изобиловали крупными военными походами. В тот период племена ещё не имели собственной письменности, и в случае войны поход объявлялся посылкой стрелы. Набеги тибетской конницы распространились на весь Китайский Туркестан, Западный Китай и Южную Монголию. Тибетцы даже захватили Чань-ань, китайскую столицу того времени². Но в последующие столетия волны монгольских нашествий вытеснили кочевые тибетские племена в горы, в район Кукунора.

Царь Сронцзангампо, сын Намрисронцэна, завершил объединение тибетских племён в единое государство (VII в.), основал столицу в долине реки Кьи-Чу, в урочище Раса, которое стало называться Лхаса («место богов»), а на горе Марпори («Красная гора») построил замок (резиденцию царя), на месте которого позже была возведена Потала — дворец Далай-лам Тибета.

Согласно преданиям, Сронцзангампо женился на непальской (639 г.) и китайской (641 г.) принцессах. Обе исповедовали буддизм и обратили тибетского царя в свою религию, способствовали её распространению в Тибете. Таково было начало буддизма в тибетском государстве, считал Ю.Н. Рерих.

Принцесса Тхицун, или Бхрикути, уроженка Непала, привезла с собой в Тибет статую Будды Акшобхьиваджры. Кроме этой скульптуры Бхрикути привезла изображение Белой Тары и много других образов. С китайской принцессой Вэньчэн прибыла статуя Будды Шакьямуни — древняя реликвия, некогда доставленная в Китай из Индии через Среднюю Азию³. Ныне это одна из главных святынь Тибета. Для привезённых статуй Будды были построены храмы. Китайская принцесса возвела храм Рамоче, вход которого был обращён на восток, в сторону Китая. Храм Тулнан Цуглакхан, построенный принцессой Тхицун, позднее стал известен как Джокханг («храм Владыки»), его вход был обращён на запад, к Непалу.

Принцесса Вэньчэн провела в Тибете сорок лет, принимала активное участие в государственных делах. «Впоследствии обе царицы были объявлены воплощениями Зелёной и Белой Тары»⁴. На полотне «Приданое китайской принцессы Вэньчэн» (1928 – 1929) Н.К. Рерих отобразил шествие каравана со статуей Будды в Тибет.

Принятие буддизма оказало большое влияние на весь жизненный уклад страны: кочевая культура уступила место новой, связанной с оседлым образом жизни.

Для перевода буддийских канонов на тибетский требовался новый литературный язык. «Менее чем за два века индийские и непальские буддийские учёные и их тибетские коллеги разрешили поистине исключительную и уникальную задачу — создание литературного языка, способного передавать глубокие и трудные для понимания мысли санскритских оригиналов»⁵.

За тринадцать веков своей истории буддизм в Тибете неоднократно подвергался реформированию с целью возвращения к основам учения и очищения его от чужеродных элементов. Таким образом, не только происходил возврат к истокам учения, но и соблюдалось соответствие требованиям своего времени, как заповедовал его Основатель. Не пресловутые соборы «возвращали учение к первоначальной простоте общины, — писал Н.К. Рерих. — Но сильные духом отдельные учителя искренне пытались снова явить прекрасный лик учения. (...) И многие другие, одинокие, понимавшие предуказанную эволюцию, счищали пыль условности с заветов Будды. Их труды снова прикрывались затхлым слоем механических ритуалов»⁶.

С приходом в Тибет в 760 году индийского подвижника Падмы Самбхавы распространение буддизма получило в стране новый импульс. Став основателем «красношапочной» школы (ньянгмапа), он проповедовал тантрийский буддизм. «Через тысячу двести лет после Будды Учитель Падма Самбхава приблизил к земным путям учение Благословенного»⁷, — писал Н.К. Рерих, посвятив этому Светочу картину «Падма Самбхава», вошедшую в серию «Знамёна Востока» (1924). Позже эта форма буддизма, как отмечал Ю.Н. Рерих, подверглась сильному влиянию древнего учения бон-по.

После того как тибетцы прекратили набеги на китайские пограничные земли и царь Тибета Ралпачан заключил в 821 году мир с Китаем (текст договора был увековечен на знаменитом лхасском обелиске (доринге), поставленном в 822 году), «страна всецело посвящает себя религиозным исканиям. Политическая история Тибета отходит на задний план, и Страна Снегов становится обителью множества религиозных школ и направлений»⁸.

Лишь во время правления Ландармы (младшего брата Ралпачана, 838/9 – 841), ревностного последователя тибетского шаманизма (бон-по), буддизм испытал временный упадок, но после насильственной смерти царя новая религия была восстановлена.

Следующая важная веха в истории буддизма в Тибете связана с деятельностью индийского проповедника Дипанкары-Шриджняны, или Атиши (982 – 1054), отмеченной возвращением к первоначальным формам буддизма. Атиша написал и перевёл на тибетский язык ряд произведений, вошедших в тибетский канон, а также ввёл Учение Калачакры⁹. Главным местом пребывания Атиши долгое время был монастырь Ташилунпо.

К юго-западу от Ташилунпо, недалеко от непальско-тибетской границы, где расположены самые высокие гималайские вершины, включая высочайший в мире пик Эверест (тиб. Джомолунгма), жил ещё один величайший подвижник Тибета — поэт Миларепа (1040 – 1123), принадлежавший к одному из кочевых северных племён. Свои заповеди праведной жизни Миларепа излагал в многочисленных духовных песнях, которые получили широкое распространение в Тибете и Монголии. Позднее были изданы сборники его стихов под названием «Сто тысяч песен Миларепы».

Тибетцы, жившие в районе непальской границы, в основном исповедовали религию бон-по. Существует большой цикл легенд, рассказывающих о религиозных спорах между Миларепой и бонским учителем Наро Бон-чунгом. На росписях в пещерах отшельников и на тибетских танках Миларепа всегда изображался в белых одеждах на фоне снежных гор, погружённым в глубокое сосредоточение. Таким запечатлел его и Н.К. Рерих на полотне «Миларепа слушающий» (серия «Знамёна Востока»). «Пещера Миларепы» (1931) — ещё одна картина, посвящённая подвижнику. XI век, когда жил Миларепа, явился эпохой возрождения буддизма в Тибете. В то время в стране было построено множество монастырей, возникали и монастыри-университеты, по типу индийских.

Следующим великим реформатором буддизма был Цзон-Капа (1357 – 1419), тоже уроженец Северного Тибета, основатель «желтошапочной» школы (гелугпа). Он оставил обширные философские сочинения по буддизму. Цзон-Капа ввёл строгий монашеский устав в тибетских монастырях, основал знаменитый монастырь Ганден. В то время буддийские общины были доступны для всех, без различия возраста, состояния, нравственных и умственных качеств. Школа «желтошапочников» оказалась самой жизненной из всех тибетских буддийских школ и распространилась за пределы Тибета, став преобладающей формой центрально-азиатского буддизма. Н.К. Рерих посвящает этому духовному светочу картину «Дзон-Капа» (серия «Знамёна Востока»), изобразив его медитирующим на каменном мендонге.

Как писал Ю.Н. Рерих, после ухода Цзон-Капы с земного плана началась линия духовных правителей Тибета — «великих лам»¹⁰.

В 1577 году Третий Великий лама Тибета, Соднамгьяцо, совершил путешествие в Монголию к известному Алтан-хану с целью распространения там буддизма в духе своей школы (гелугпа). Хан монголов признал религиозное верховенство буддийской «жёлтой» школы и преподнёс великому ламе из Лхасы титул Далай-ламы («Океан-лама»). Далай-лама считается земным воплощением Авалокитешвары¹¹.

При Далай-ламе Пятом — Агван-Лобсангьяцо (1617 – 1682) — предводитель монголо-ойратского племени хошутов Гуши-хан завоевал Тибет и объявил Далай-ламу «полновластным владыкой». Так Тибет становится теократическим государством¹².

Как говорят китайские источники, Пятый Далай-лама был предан искусству и знанию, он построил Поталу — Красный дворец на горе Марпори, основал множество монастырей (Мору, Лабран, Гармакиа и др.), воздвиг на скале колоссальный рельеф Будды и подвижников буддизма. «Где бы ни блуждало сознание тибетское, в существе своём оно хранит это имя, создателя Поталы и тибетской государственности, хранит его как истинный оплот сердца своего, — писал Н.К. Рерих. — Целый ряд был Далай-лам, но народ бережёт имя строителя, собирателя, созидателя»¹³. «Необычен конец этого Далай-ламы. По одной версии, Далай-лама умер в восьмидесятых годах, и смерть его в течение нескольких лет была скрываема, чтобы урегулировать разные политические обстоятельства. По другой версии, Далай-лама добровольно покинул правление и много лет скрывался в том самом уединении в Гималаях»¹⁴.

Несмотря на то что экспедиции Рериха не удалось побывать в Лхасе, художником были созданы такие полотна, как «Лхаса» (1947) и «Потала. Твердыня Тибета» (1939). Последнее в точности передаёт архитектуру великолепного дворца и города, расположенного у его подножия. В своём дневнике Н.К. Рерих приводит слова о Потале из китайской книги «Вей Цзян-ду ши»: «Горные дворцы сияют в пурпурном блеске. Сияние вершин гор равняется смарагду. Истинно, красота и совершенство всех предметов делают это место несравненным»¹⁵.

Далее обратимся к путевым дневникам Рерихов и узнаем, как приняла их самая высокогорная страна мира.

20 сентября 1927 года путешественники встретили первый тибетский пост и вошли на территорию Тибета. Им предстоял путь по северному высокогорью Чантанг («Северная равнина»), представляющему собой область горных равнин, пересечённых могучими снежными хребтами; на значительной части плато полностью отсутствовал растительный покров, это был район резкоконтинентального климата.

Из дневника Ю.Н. Рериха: «Абсолютное отсутствие какой-либо тропы делало продвижение довольно трудным»¹⁶. Экспедиция двигалась в направлении населённого пункта Нагчу. Был пройден перевал Тангла — один из самых высоких и могущественных горных массивов Тибета. До этого ни американские, ни европейские путешественники не пересекали восточные ответвления могущественной Танглы. Величественный горный массив, покрытый вечными снегами, нашёл своё отображение на многих полотнах великого художника, среди них «Перевал Тангла. Тибет», два этюда (1928); «Священная Тангла» (1932); «Святейшая Тангла» (1939); «Тангла (Пылающий закат)» (1943) и другие.

6 октября 1927 года экспедиция была остановлена тибетским отрядом с просьбой задержаться на один день. Но с этого дня начались бесконечные и безнадёжные переговоры с представителями местной власти. Из дневника Юрия Николаевича: «Было очевидно, что власти пытались игнорировать факт, что мы имели документы, разрешающие путешествовать через тибетские территории, и полагали, что мы были обычными исследователями, которые нарушили уединение их страны»¹⁷. Тибетский генерал, который поначалу был дружественно расположен к путешественникам, получив какие-то тайные инструкции из Лхасы, отказался дать разрешение на дальнейшее следование экспедиции.

Из дневника Н.К. Рериха: «Запрещено говорить с проходящими караванами; запрещено покупать пищу от населения. Медленно погибает караван. (...) Запрещено идти назад, запрещено двинуться вперёд. Возмутительно!»¹⁸ В таких условиях экспедиция провела пять суровых зимних месяцев в летних палатках. Как свидетельство того трагического для путешественников времени художник запечатлел экспедиционный лагерь, занесённый снегом среди безмолвия Северного нагорья, на картинах «Чантанг (Северный Тибет)» (1939) и «Тибетский стан (Чантанг. Тибет)» (1943). Позже Николай Константинович в статье «Тернии пути» напишет: «Причины задержания нашей экспедиции в Северном Тибете тоже остались и посейчас невыясненными. Оба главы Тибета — и Таши-лама, и Далай-лама — были благожелательны. Члены тибетского правительства дружественно бывали у нас в Дарджилинге, при этом постоянно высказывались самые радушные приглашения. После всего случившегося тибетское правительство письменно выражало свои всякие сожаления, а устно намекало на какие-то посторонние влияния»¹⁹.

Самый трудный период экспедиции оказался необычайно плодотворным. Николай Константинович писал этюды, запечатлевая суровую природу Тибета. Юрий Николаевич благодаря знанию тибетских наречий собирал сведения о жизни и быте кочевых племён Тибета, об их искусстве и верованиях. Позже он писал, что если бы кому-нибудь захотелось увидеть кочевников такими, какими они были в эпоху Великого переселения народов, то ему следовало бы отправиться в Северный Тибет. Тибетские племена сохранили не только кочевой уклад, но и своеобразные говоры. Они исповедовали древнюю религию бон-по. В тот период существовали две формы бон-по: примитивная религия почитания природы, не имевшая монастырей, ритуалы которой исполнялись странствующими шаманами, и реформированный бон-по, адаптированный к буддизму. Среди верований тибетцев особое место принадлежит Гессериаде — циклу легенд о Гессер-хане. «Для кочевников Восточного и Северного Тибета легенда о Гессере не является просто эпической поэмой, это их религия, их воплощённая надежда на лучшее будущее...»²⁰ Во время пребывания экспедиции в районе кочевых племён хора Юрий Николаевич обнаружил шестнадцать рукописных томов Гессериады.

Реформированный бон-по подвергся сильному влиянию буддизма и имел большие монастыри, со­зданные по типу ламаистских. Монастырь Шаругён, рядом с которым в течение месяца размещался экспедиционный лагерь, был одним из них. Из дневника Ю.Н. Рериха известно, что монастырь расположен в узком ущелье у подножия живописной гранитной горы. Подход к монастырю охраняла высокая белоснежная ступа. Этот красочный пейзаж с монастырём отображён на нескольких полотнах Н.К. Рериха — «Монастырь Шаругён» (1928); «Шаругён. Тибет» (несколько этюдов, 1928 и 1937); «Шаругён. Бонпо» (1932); «Шаругён» (1937). Белоснежная ступа запечатлена художником на картине «Ступа близ Шаругёна» (1928).

В библиотеке этого монастыря с разрешения главного ламы работал Ю.Н. Рерих. Здесь ему посчастливилось обнаружить священные писания бон-пo: бонский Канджур (140 томов), являющийся, по мнению Юрия Николаевича, имитацией буддийской Трипитаки и подражанием буддийскому Канджуру, и бонский Танджур (160 томов) — комментарии к Канджуру, написанные различными учителями бон-по.

19 января 1928 г. экспедиция была переведена в Нагчу, административный центр района. Наконец, 4 марта, после долгих и трудных переговоров Рерихам разрешили продолжить путешествие в Индию, но только кружным путём — по области Великих Озёр, севернее Трансгималаев. Этот район, с многочисленными следами былого оледенения, где после отступления ледника образовалось множество озёр, представляет большой интерес и для геологов, и для археологов. «...Эта дорога на картах показана лишь пунктиром, — записано в дневнике Н.К. Рериха. — Никто, видимо, по ней не ходил. Есть другая — обычная южная дорога, но тибетское правительство посылает нас именно северной неисследованной тропою...»²¹ В течение почти 50 дней экспедиция двигалась в этом направлении, побывав во многих местах, никогда ранее не посещавшихся европейскими и американскими путешественниками. Часть маршрута пролегала по тропе паломников, ежегодно странствующих к священной горе Кайлас. Впоследствии Рерих создал целую серию полотен «Путь на Кайлас».

Вдоль этого пути путешественники встретили много памятников первобытной религии Тибета. Священные места древнего культа представляют собой алтари из грубых камней или памятники в виде менгиров либо кромлехов. Каменные алтари встречаются группами на вершинах гор или перевалах, иногда в уединённых пещерах в виде двух плит с поперечной каменной плитой. Менгиры — это вертикально врытые в землю камни высотой до 4 м и более. Редким типом мегалитических сооружений являются кромлехи — круги из камней. Их возраст, писал Ю.Н. Рерих, можно будет определить только после детальных обследований Тибетского нагорья, но находки древних предметов в окружении этих памятников указывают на начало бронзового века.

Экспедиции Рериха удалось сделать ряд открытий: на пути к Кайласу было обнаружено несколько мегалитических сооружений. Так, в районе Великих Озёр, в урочище Доринг («Длинный камень»), экспедиция обнаружила восемнадцать рядов каменных плит, расположенных параллельно и ориентированных с востока на запад. Их запечатлел Николай Константинович на картине «Доринг. Тибетский менгир» (1928). На западной оконечности этого сооружения находился кромлех, перед менгирами стояли каменные столы — алтари. Этот кромлех зарисовал в своём путевом альбоме и Ю.Н. Рерих. В восточной оконечности мегалита находилась выложенная из каменных плит огромная стрела, направленная на запад. Стрела являлась важным символом в древнем культе природных сил Тибета и связана с почитанием солнца и небесного огня, который символически изображался в виде молнии. Рерихи сравнивали этот памятник с подобным в Карнаке во Франции, что подтверждало их мысли о Великом переселении народов из сердца Азии на Запад.

Аналогичные мегалитические сооружения, открытые экспедицией также в районе Великих Озёр, были построены по тому же плану: кромлех — ряды менгиров — каменное изображение стрелы. Это были первые памятники такого рода, обнаруженные в Тибете.

О том, какой ритуал совершался перед каменными алтарями, можно узнать, изучив обширную литературу древней религии бон-по. Ю.Н. Рерих писал, что «литература Бон является сокровищницей древних верований, относящихся к эпохе переселений, когда предки современных тибетских племён хлынули в горную страну Тибет и принесли свою родовую религию»²² — поклонение силам природы и небесным светилам.

Исследования областей Северного Тибета, проведённые экспедицией Рериха, показали, что в этих районах всё ещё сохранялось древнее искусство — в изготовлении медных и серебряных предметов по-прежнему использовались мотивы «звериного стиля». Это традиционное искусство кочевников Центральной Азии тибетцы переняли от иранских племён (скифов), когда тем пришлось мигрировать в горы и постепенно смешаться с коренным населением Тибета.

Ю.Н. Рерих писал: «Пока внимание было привлечено только к религиозному искусству Тибета, красочным знамёнам и прекрасным бронзам. Теперь открыта новая сфера тибетского народного искусства, которая являет собой добуддистское искусство тибетских кочевых племён, оставшееся с отдалённого прошлого»²³. Опубликованная в 1930 году в Праге, его работа «Звериный стиль у кочевников Северного Тибета» содержала совершенно новые сведения об этом регионе Азии и его искусстве.

Далее экспедиции предстояло пересечь высокие Трансгималаи в направлении Сага-дзонга, одного из центров Южного Тибета. Трансгималаи — это гигантская горная стена, отделяющая Северный Тибет от Южного. Она малопроходима, и немногочисленные перевалы лежат на колоссальной высоте (свыше 5500 м). Поэтому трансгималайские пути никогда не имели широкого значения, ими пользовались только местные кочевники-скотоводы.

Снежные пики Трансгималаев, являющие незабываемое зрелище в лучах восходящего солнца, были запечатлены художником на картинах «Трансгималаи вблизи Саги» (два этюда, 1927 – 1928) и «Трансгималаи с Сага-дзонга» (1928). «Проходя Трансгималаи, вы наблюдаете не один горный хребет, но целую горную страну с причудливым узором хребтов, долин и потоков... — писал Н.К. Рерих. — По своей сложности эти области остаются всегда не вполне исследованными. Отшельник, приютившийся в пещере; поселение в удалённой долине может остаться совершенно не потревоженным. Лишь побывав в этих лабиринтах, вы знаете о скрытых местах, недоступных, кроме счастливого случая»²⁴.

Пройдя по перевалу Сангмо-Бертик (5819 м), экспедиция вступила в Южный Тибет, направляясь в район Тингри, близ непальско-тибетской границы. Здесь, в горах, откуда уже виден Эверест, всё ещё встречались отшельники, оберегавшие тайну Миларепы, так называемые «"Братья и Друзья Тайного" — посвящённые ученики одного учителя, объединённые общим источником указаний»²⁵. Они практикуют тайную науку «Внутреннего Огня» (туммо), которая позволяет адепту часами сидеть на снегу и даже растопить его на значительном расстоянии. Именно таким и запечатлён отшельник на картине Н.К. Рериха «Туммо (На высотах)» (1936). «Молва об этой области распространилась далеко по всей буддистской Центральной Азии, и учёные ламы Монголии часто рассказывают о духовных учителях и отшельниках горной страны...»²⁶ И песни Миларепы ещё были популярны среди жителей, и легенды о нём часто звучали по вечерам возле костров лагерных стоянок и у домашних очагов.

Южный Тибет богат искусством прошлого. Буддийские монастыри этой области, прилегающей к границе Непала, представляют собой настоящие музеи древнеиндийского, непальского и тибетского искусства. «Эти древние башни и стены складывали какие-то иные люди, — писал Н.К. Рерих. — Строители их знали и о Гессер-хане, и о Владыке Шамбалы. Здесь были и Ашрамы Великих Махатм. Но ведь теперь ничего этого не осталось»²⁷. У Николая Константиновича зарождается идея написать серию картин «Твердыни Тибета» — величественную панораму памятников буддийского тибетского зодчества раннего средневековья, что и было им осуществлено в 1930-е годы. В 1932, 1933 и 1939 годах Н.К. Рерих создал несколько полотен с одинаковым названием «Твердыня Тибета». На одних храмы и монастыри изображены на переднем плане с чёткой передачей монументальности форм, показывающей их мощь и несокрушимость, на других они даны чуть приметными силуэтами, находящимися вдалеке, окутанными дымкой. Но на всех полотнах храмы гармонично сочетаются с прекрасными горными пейзажами. Художник запечатлел и поражающие мощью тибетские крепости (дзонги). Одной из них был Шекар-дзонг, расположенный в живописных местах Южного Тибета. Сама крепость возвышалась на скалистом массиве, ниже её располагались монастыри; все они принадлежали «желтошапочной» школе. Николай Константинович несколько раз возвращался к воспроизведению Шекар-дзонга, начиная с 1928 года (затем в 1933 и 1937 гг.). Из дневника художника: «...старинное место — Шекар-дзонг. Когда тибетцы были смелыми орлами, они не боялись взлетать на отвесные скалы и лепить на кручах свои защищённые святыни. Целая декорация башен, переходов и храмов»²⁸.

Художником запечатлён и Кампа-Дзонг («Кампа-Дзонг. Тибет», 1928; «Кампа-Дзонг (Розовая вершина)», 1938) — одно из лучших архитектурных творений древнего Тибета, последний дзонг перед границей Сиккима. Он располагался в одном из красивейших мест — на утёсе, скрытом в узком горном ущелье. «Ещё выше дзонга на скалах вознёсся монастырь, — читаем в дневнике художника. — Теперь там всего восемь лам. Но ведь там двор, отмеченный в "Письмах Махатм". Там была школа, основанная Махатмами, теперь школы уже давно нет. Опять лхасское правительство мешало её жизни. Но старики ещё помнят, что здесь была "религиозная школа", и помнят про "высоких азара" из Индии. (...) Странно и дивно идти теми самыми местами, где проходили Махатмы. (...) Всегда жданные, нежданно Махатмы творили в просторах Азии великую, особую жизнь. Когда нужно, Они проявлялись. Если нужно, Они проходили незаметно, как обычные путники. Они не пишут на скалах имён Своих, но сердца знающих хранят эти Имена крепче скал»²⁹.

Далее путь экспедиции вновь шёл через Гималаи, за которыми лежали знойные равнины Индии. 28 мая 1928 года путешественники прибыли в Дарджилинг, где работа экспедиции была завершена.

Несмотря на огромные трудности и чинимые препятствия, Центрально-Азиатская экспедиция достигла замечательных успехов. Её итогом стали дневники Н.К. Рериха «Алтай — Гималаи» и Ю.Н. Рериха «По тропам Срединной Азии», содержащие описание уникальных районов Азии; около 500 этюдов и картин Н.К. Рериха, на которых впервые были запечатлены малодоступные области, величайшие горные перевалы, памятники древней архитектуры, воплощены образы восточных легенд.

Экспедицией был собран богатейший научный материал, послуживший основой дальнейших исследований культурного наследия Азии. С этой целью в 1928 году Н.К. Рерих основал в долине Кулу Гималайский институт «Урусвати». Это было ещё одно великое начинание огненного Строителя и Посланника Иерархии во благо человечества, провозгласившего и утвердившего начало Нового Мира.

---

* Окончание. Начало в №№ 10, 11, 2010, № 2, 2011, № 10, 2012, №№ 1, 3, 10, 2013, № 4, 2014.

¹ Кайлас — вершина на юге Тибетского нагорья (6714 м), считается обителью бога Шивы и является одним из главных мест паломничества в Центральной Азии.

² Рерих Ю.Н. Тибет — страна снегов // Тибет и Центральная Азия: Статьи, лекции, переводы. [Т. 1.] Самара, 1999. С. 258.

³ Рерих Ю.Н. История Средней Азии. Т. 2. М., 2007. С. 282.

⁴ Рерих Ю.Н. Там же.

⁵ Рерих Ю.Н. Буддизм и культурное единство Азии. М., 2002. С. 42.

⁶ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. Новосибирск, 2014. С. 105 – 106.

⁷ Там же. С. 84.

⁸ Рерих Ю.Н. История Средней Азии. Т. 2. С. 295.

⁹ Об этом подробно говорилось в предыдущей статье, посвящённой монгольскому этапу Центрально-Азиатской экспедиции (Восход, 2014, № 4).

¹⁰ Тибетская форма буддизма — ламаизм — возникла в Тибете в VII веке. В ламаизме получил развитие отсутствующий в иных формах буддизма институт «живых божеств» — концепция перерождения и воплощения божеств буддийского пантеона в реальных земных людей.

¹¹ Авалокитешвара («Владыка, внимающий мольбам страждущих») — величайший Бодхисаттва, изображается многоруким и многоликим; почитается как божественный прародитель тибетцев.

¹² Теократия — форма правления, при которой глава государства является одновременно его религиозным главой.

¹³ Рерих Н.К. Душа народов // Твердыня Пламенная. Рига, 1991. С. 152.

¹⁴ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. С. 51.

¹⁵ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. С. 50.

¹⁶ Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Азии. Самара, 1994. С. 262.

¹⁷ Там же. С. 274.

¹⁸ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. С. 394 – 395.

¹⁹ Рерих Н.К. Тернии пути // Листы дневника. Т. 3. М., 2002. С. 594 – 595.

²⁰ Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Азии. С. 331.

²¹ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. С. 404.

²² Рерих Ю.Н. Звериный стиль у кочевников Северного Тибета // Тибет и Центральная Азия... С. 40.

²³ Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Азии. С. 341.

²⁴ Рерих Н.К. Границы Шамбалы // Гималаи — Обитель Света. Адамант. Самара, 1996. С. 84.

²⁵ Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Азии. С. 436.

²⁶ Там же.

²⁷ Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. С. 401.

²⁸ Там же. С. 408.

²⁹ Там же. С. 408 – 409, 411 – 412.

Рассказать о статье друзьям:

Работа СибРО ведётся на благотворительные пожертвования. Пожалуйста, поддержите нас любым вкладом: